За далью даль огни сибири основная тема. За далью - даль (главы из поэмы). Семь тысяч рек

Если уж писать о своем путешествии,

то писать так, как в свое время

писал «Путешествие» Радищев.

Материал к урокам по поэме А. Твардовского «За далью – даль».

Урок первый.

Творческая история поэмы «За далью – даль». Замысел и его осуществление. Своеобразие жанра поэмы.
О себе. Автобиографические мотивы в поэме. Исповедальный характер повествования.

Главы «В дороге», «Две дали», «Литературный разговор», «С самим собой», «До новой дали».

Урок второй.

Волга, Урал, Сибирь – художественное открытие Твардовского.
Пейзажи Твардовского.
«Народ в лицах». Главы «За далью – даль», «Фронт и тыл», «Две дали», «Огни Сибири», «Москва в пути», «На Ангаре».

Урок третий.

1. Трагические страницы истории Отечества, их отражение в поэме «За далью – даль».

2.Я жил, я был – за все на свете Я отвечаю головой.

3.«Так песня спелась» Обобщение по теме. Главы «Друг детства», «Так это было», «До новой дали».

Первый урок.

Работа над поэмой шла с перерывами в течение 10 лет (1950-1960). «Страшно подумать, — писал Твардовский, — что на нее в сущности ушло 10 лет. Правда, было и кое-что другое в эти 10 лет, но все же – это главное». 1950-1960. Что это за годы в судьбе поэта? Первое послевоенное десятилетие было трудным для него. Сказывалась усталость, нажитая на войне; ему пришлось пережить массированный удар критиков за книгу прозы «Родина и чужбина» (1948), а в 1953 году – снятие с поста главного редактора «Нового мира» за «неправильную линию в области литературы», «за идейно порочную» поэму «Теркин на том свете» — она характеризовалась как «пасквиль на советскую действительность». До 1956 года на Твардовском висело клеймо «кулацкий сынок». «Трудный мой год, — записывает поэт 20 сентября 1954 года. – Подводя грустные итоги, можно отметить, что я понес поражение «по всем трем» линиям: журнал, поэма, личное дело в райкоме. Целый этап жизни окончился решительно и нужно начинать другой, а душевных сил мало». Поэт остро переживает свой творческий кризис. Приходили мысли, что он как поэт кончился, исписался. Росло чувство неудовлетворенности написанным: «Все идет безлюбовно: какая-то монотонность стиха, необязательность слов, выстроенных уже в известные ряды, абсолютная безусловность и обязательность стихотворной речи». Он понимает, что ритм стиха «может одушевить только свежая поэтическая мысль». О горьких минутах своей творческой жизни он пишет в главе «В дороге», сравнивая себя с «тем солдатом, что от полка отстал случайно на походе».
«Надо что-то предпринимать, нужно ехать, нужно слышать, нужно дышать, нужно видеть, нужно жить». «Мне по природе моей – необходима свежесть впечатлений, недодуманность картин, ситуации, встреча с новыми людьми, какого-то воздуха времени. Иначе начинаю буксовать». Поездки, дорогу он воспринимает как спасительное лекарство.

Изведав горькую тревогу.

В беде уверившись вполне,

Я в эту бросился дорогу.

Я знал, она поможет мне.

Она трясет и бьет,

А — лечит.

И старит нас,

А – молодит.

В апреле 1948 года Твардовский совершил свою первую поездку на Урал, в 1949 году – в Сибирь. Лето 1956 – вторая поездка в Сибирь – в Иркутск, Братск. Лето 1959 – поездка на Дальний Восток, к Тихому океану. Впечатления от этих разных путешествий по стране и составили сюжетную основу «путевого дневника».

Мысль о поэме, которая не получила еще своего названия «За далью – даль», пришла Твардовскому в 1949 году. Поэт вспоминал: «Как-то раз при переезде через Амур возле Комсомольска – на — Амуре я впервые подумал, что мог бы написать поэму со свободным, ничем не стесненным и ничем не ограниченным сюжетом, в которую втоптал бы все свои нынешние, прежние и, возможно, будущие впечатления от поездок. Мысль эта мелькнула у меня как раз на мосту через Амур, и я даже схватил какие-то строчки, которые потом и легли в стихотворение «Мост». А. Кондратович так комментирует это признание поэта: такое «мгновение – не сущий пустяк, а событие, как бы венчающее большую внутреннюю работу к приступу, началу самой работы над произведением. Работу огромную, до времени потаенную, невидимую и даже не всегда сознаваемую самим поэтом». Твардовскому понадобилось еще два года, пока началось осуществление замысла нового крупного произведения, пока к поэту не пришла уверенность: «Есть тема, не выдуманная от желания писать стихи, а та, от которой деваться некуда, если не одолеть ее; есть сердце, не огражденное мелочным себялюбием от других сердец, а открыто обращенное к ним; наконец, желание думать и додумывать для себя до конца, до полной уверенности то, что кажется уже достаточно обдуманным другими, готовым (готового ничего нет в области мысли) – все с самого начала проверить».
Внимание на то, что в собрании своих сочинений Твардовский не назвал поэму «За далью – даль» книгой, как это было с «Василием Теркиным», или «лирической хроникой», как это случилось с «Домом у дороги». Подзаголовок «Из путевого дневника» значился лишь в первых публикациях поэмы, а затем был автором снят, хотя в самом ее тексте встречаются определения: «дорожная тетрадь», «дневник дорожный», «мой дневник», на страницах которого был отражен общий контур сюжета: А сколько дел, событий, судеб, Людских печалей и побед Вместилось в эти десять суток, Что обратились в десять лет! Сам Твардовский считает свою поэму «лирической летописью этих годов». Что горько мне, что тяжко было И что внушало прибыль сил, С чем жизнь справляться торопила – Я все сюда и заносил. Поэт решительно отказывается от общепринятых литературно-повествовательных канонов и в своих записях так определяет принцип новой формы, найденной еще в пору работы над «Василием Теркиным»: «Повесть не повесть, дневник не дневник, а нечто такое, в чем явятся три-четыре слоя разнообразных впечатлений. Чего-чего не вспомнить, не скрестить и не увязать при таком плане! Дело только в том, чтоб, говоря, как будто про себя, говорить очень не «про себя», а про самое главное». В пору работы над новой поэмой поэт записывает 15 января 1955 года: «Надо двигать «Дали». Безумно было отказаться от такой свободной формы, уже найденной и уже принятой читателем». 6 апреля того же года сделана другая запись: «Я уверился и убедился, что у меня есть «хомут» — большая и единственная покамест работа – мои «Дали», которые требуют всех моих сил сейчас. И безумием было бы отказаться от этой формы, дающей такой простор и необязательность речи».
В поэме «За далью – даль», хотя и нет главы «О себе» (как в «Василии Теркине»), автор с подкупающей искренностью поверяет читателю всю сложность своей писательской судьбы, ответственность своего художнического долга. По словам С.Я. Маршака, «эта поэма – своего рода записки современника». А. Турков называет поэму Твардовского «лирическим дневником», который представляет интерес как «исповедь сына века». В своей исповеди Твардовский говорит об истоках, о своей судьбе и судьбе своего поколения. Я счастлив тем, что я оттуда, Из той зимы, из той избы. И счастлив тем, что я не чудо Особой, избранной судьбы. Мы все – почти что поголовно – Оттуда люди, от земли. В главах «В дороге», «Две дали», «Фронт и тыл», «До новой дали» больше автобиографического, личного, сокровенного. В них история преломляется в каких-то частностях, которые рождаются в воспоминаниях автора:

Не молкнет память жизни бедной,

Обидной, горькой и глухой.

Я вижу отчий край смоленский…

Волненью давнему парнишки

Доступна полностью душа,

Как вспомню запах первой книжки

И самый вкус карандаша…

И что ж такого, что с годами

Я к той поре глухим не стал

И все взыскательнее память

К началу всех моих начал!

Второй урок.

«За далью – даль» представляет собой широкое эпическое полотно. Здесь воспоминания и размышления автора сочетаются с дорожными впечатлениями, с картинами, мелькающими за окном вагона. Москва – Дальний Восток – таков маршрут путешествия, в которое отправляется поэт. Заволжье, Зауралье, Забайкалье – путешественник как бы заново открывает для себя дали, эти края родины. В главах эпического плана: «За далью – даль», «Семь тысяч рек», «Две кузницы», «Огни Сибири», «На Ангаре», «К концу дороги» — воссоздается «державный образ Родины». Образ далей, их пространственный и временной характер, варьируясь и обогащаясь, получает в поэме «За далью – даль» все новое и новое звучание. «Окрестный мир земли обширной» живет здесь в многочисленных поэтических зарисовках, передающих ощущение необъятности страны, ее неоглядных далей.

Пейзажи Твардовского. Они впечатляют богатством и разнообразием своего изобразительного ряда. При всей лаконичности их картинный план пластичен и выразителен. Примером может служить волжский пейзаж, занимающий в тексте всего две строки:

Мы видим плес ее широкий

В разрыве поля на пути.

Само слово «плес» означает «широкое водное пространство». Именно так оно толкуется в словаре Ожегова, где в качестве примера приводится: «Верхний плес Волги». У большого поэта слово, попадая в стихотворный контекст, активизируется, приобретает вдруг значение, не учтенное ни в каком словаре. Определение «широкий» — не только значимая деталь, выделяющая волжский плес из ряда других. Значительно его эмоциональное наполнение. Именно «плес широкий» поражает воображение людей, которые видят Волгу впервые, хотя и наслышаны о ней. К восприятию нарисованной поэтом картины читатель подготовлен волнующим моментом ожидания пассажирами встречи с Волгой. С него начинается глава «Семь тысяч рек». Отметим: сцена «Первая встреча с Волгой» подчеркнуто камерного плана. В вагоне рано утром «слово первое о Волге Негромко кто-то произнес».

Уже вблизи была она.

И пыл волненья необычный

Всех сразу сблизил меж собой.

И мы стоим с майором в паре,

Припав к стеклу, плечо в плечо.

Обращает на себя внимание трижды повторенное восклицание: «Она!» повтор здесь эмоционально и эстетически оправдан. Поставленное каждый раз в отдельную строку, это местоимение помогает почувствовать волнение людей, увидевших впервые Волгу, помогает раскрыть многозначность картины, созвучной высокому образу Родины. Взгляд Твардовского масштабный, «всеохватный». Поэт мыслит образами один другого грандиознее.

Она привычно, величаво

Свой древний совершала путь

В ней смотрелось пол России.

Что Волга – это середина

Земли родной.

С.Я. Маршак приводит в своей книге «Ради жизни на земле» короткий фрагмент из главы о Волге и замечает: «По одному этому отрывку видно, как послушно служат автору его ямбы на протяжении всей поэмы. То они звучат спокойно — повествовательно, то полны лирического волнения, то наливаются энергией».

Приметливым взглядом поэта схвачена еще одна картина:

Стожок подщипанный сенца,

Колодец, будка путевая.

Этот этюд в другой тональности, элегической. Увиденное из окна вагона наполнило «до краев» душу автора «теплом восторга и печали». Слово «стожок» встретится через несколько строк еще раз: этот образ оживил в памяти поэта другую даль, «отчий край смоленский».

Рядом с этой акварелью – суровый уральский пейзаж, тоже выполненный лаконично, на одной – двух деталях: «громоздились из земли Пласты породы, как торосы». Здесь в создании образа главную роль играет сравнение.

В пейзажах Твардовского доминируют укрупненные образы: «Волга – матушка», «Батюшка Урал», «звездная Сибирь». Автор прибегает к метафоре, гиперболе: в Волгу «смотрелось пол – России», «огни Сибири». Эти образы важны не сами по себе. Они позволили поэту сказать о масштабах дел русского народа, «подвижника и героя».

Великолепно передано ощущение Сибири, ее просторов, ее величия.

Сибирь! И лег и встал – и снова

Вдоль полотна пути – Сибирь.

Ученики убеждаются, что эти строки, состоящие из коротких слов, невозможно прочитать быстро, скороговоркой. Тон здесь задет слово «Сибирь». Поставленное в синтаксический контекст с выразительным тире, определяющее замедленное его звучание. Повествование о Сибири строится на смысловых и эмоциональных контрастах.

Как свист пурги – Сибирь, —

Звучит и ныне это слово.

Звукопись, фонетическая оркестровка стиха, сравнение по-своему романтизирует этот образ. Романтическая приподнятость чувствуется и в словах «огни Сибири», которые «текут», «бегут», «лучатся» « с нерассказанной красой». А рядом с этим – другие образы, другие слова: «угрюмые зоны», «недоброй славы край глухой».

Всматриваясь в дорожную даль, в мелькающие за окном огни, Твардовский думает о людях «нелегкого труда», которые обживали эти суровые края.

А что там – в каждом поселенье

И кем основана она

Издалека вели сюда

Кого приказ,

Кого заслуга,

Кого мечта,

Какой емкостью отличается эта мысль! В четырех последних коротких строчках – чуть ли не вся история Сибири, ее прошлое и настоящее.

Чувством глубокой горечи окрашены размышления поэта о судьбе самой Сибири.

Необходимо отметить еще одну особенность пейзажей Твардовского. Для него природа – воплощение Прекрасного в жизни. Сильнее всего этот мотив выявлен в главе «На Ангаре». В предварительном комментарии к ней нужно подчеркнуть, что Твардовский был очевидцем главного события, отраженного в поэме, — перекрытия Ангары и писал о нем по живому впечатлению. Это обстоятельство поэт считал важным. Впечатление от увиденного было настолько сильным, что этому событию Твардовский посвятил прозаическое описание «Порог Падун», стихотворение «Разговор с Падуном», написанное почти одновременно с главой «На Ангаре». По стилю этих произведений мы можем судить, во власти каких чувств находился поэт, говоря о могучей силе Падуна.

Твардовский был покорен природой Забайкалья, украшением которой была горная река Ангара. Поэт любуется природной силой Ангары, стремительным движением, прозрачностью ее вод.

Река, стесненная помалу,

Крушила берег насыпной,

Всю прибыль мощных вод Байкала

В резерве чуя за собой.

Такой увидел Ангару Твардовский. Его стих поражает своим энергичным ритмом, имитирующим вольный бег горной реки. Динамичность описания, экспрессивная выразительность образа достигаются нагнетанием глаголов, энергия которых дает почувствовать ее дикий нрав и коварство. Чувствуется, что стихи эти писались с удовольствием, радостью. Так оно и было. Глава «На Ангаре» включает в себя серию микро эпизодов, которые носят не только и не столько описательный характер. Главные фигуры этих эпизодов – люди искусства: «оператор с кино вышки», член Союза художников, сам поэт. За внешне иронической интонацией, с какой говорится о каждом из этих персонажей, угадывается серьезная мысль о возможностях и роли искусства в постижении быстротекущей жизни. Так, в одной из сцен речь идет о художнике, который хотел

У Ангары своею кистью

Перехватить ее красы.

Жизнь утверждала новые пейзажи – с плотинами, эстакадами, мостами, тоннелями. «И есть, что видеть, есть, что петь», — говорил поэт в главе «С самим собой». И его стихам не чужда патетика: в финале главы «На Ангаре» поэт написал впечатляющую картину «Заря на Ангаре». Но патетическое начало не исчерпывало палитры изображения жизни Твардовским. Этому есть свое объяснение: оно в особенности его мировосприятия.

К радостям, вызванным преобразованием Сибири, примешалось чувство горечи от тех потерь, которые несла сибирская природа. Поэт с болью писал о них. Мысль Твардовского об исчезающих красотах угнетала поэта. В 1959 году, накануне завершения строительства Братской ГЭС, он снова побывал на Ангаре.

Народ, собирательный, многоликий образ, в поэме «За далью – даль» персонифицирован. По тому, как представлен каждый персонаж, чувствуется отношение к нему автора. Многие только упомянуты: кто с симпатией, кто с иронией. Герои в отдельных и персональных сценах.

Выразителен, например, эпизод «Первая встреча с Волгой», с которого начинается глава «Семь тысяч рек». Она представляет героев с лучшей стороны, раскрывает их великодушие, душевную тонкость. Печать значительности сказанного о великой русской реке ляжет и на оценку конкретной человеческой судьбы: «Он, мой сосед, под Сталинградом За эту Волгу воевал». В главе «Фронт и тыл» Твардовский покажет майора в новой ситуации, в «крутом споре» на тему: фронт и тыл. Ему дана не одна реплика, а целый монолог, который «с пристрастием слушали». Прошедший на войне путь «от солдата до комбата», майор был убедителен в разговоре на острую тему.

Глава о молодоженах. Здесь выражен чисто психологический аспект темы «молодоженов», которые держатся в вагоне особняком. Взгляд со стороны так естественен в этой ситуации. Он и определил необычность мизансцены, в которой предстали юные герои. Она романтична по своему звучанию.

И только держатся особо,

Друг другом заняты вполне, —

Выпускники, наверно, оба –

Молодожены в стороне.

Стихи согреты теплотой, сердечностью, они поистине вдохновенны. «Супруги юные» — главные герои и главы «Москва в пути». Ее тональность определяет лирическое отступление о молодости, ее долге и ответственности «за все, чем в мире жизнь красна». С авторскими словами перекликается монолог молодого супруга. Поэтически значительна концовка главы «Москва в пути», где ненавязчиво звучит тема «отцов и детей». Здесь элегические мотивы соседствуют с патетикой, светлые воспоминания о минувшей юности – с мыслью, в которой спутники утвердились после встречи с юной парой:

Полна, красна земля родная

Людьми надежных душ и рук.

Это убеждение определяет пафос не только главы «Москва в пути», но и таких, как «Две кузницы», «Огни Сибири». Время требовало героических характеров. И Твардовский находил их на новостройках. Он показывал своих героев во весь рост в крупном событии – перекрытии Ангары.

Третий урок.

«В моем представлении, — писал К. Симонов, — «За далью – даль» — это много лет жизни, прожитых и обдуманных, отданных поэтом на суд читателю» эти слова перекликаются с теми признаниями Твардовского, которые мы найдем на страницах его поэмы:

Я видел, может быть, полсвета

И вслед за веком жить спешил

Я жил со всеми наравне.

Психологический портрет Твардовского дорисовывает еще одно его признание:

Еще и впредь мне будет трудно,

Но чтобы страшно –

Глава «Так это было» занимает в поэме особое место. Писалась она трудно, с большими перерывами. По дневниковым записям поэта можно судить о том, какой труд стоял за каждым ее словом. Начало работы было связано с потрясением, вызванным смертью Сталина в марте 1953 года. Судя по названию, главным эпизодом задуманной «сталинской главы» должна быть встреча Смерти со Сталиным. Новая редакция главы подготовлена к началу 1960 года. Она имела название – «Письмо с дороги». 27 января 1960 года поэт записывает: «Вчерне скруглил сегодня «Письмо с дороги».

В 1956 году прошел ХХ съезд КПСС, развенчавший культ личности Сталина, но вся правда об этом историческом явлении не была сказана до конца. Это заставило Твардовского обратиться с письмом к Н. С. Хрущеву (4 февраля 1960 года). Поэт просил руководителя партии познакомиться с главой «Так это было», «ключевой, решающей» главой законченной книги. В письме, в частности, говорилось: «Если бы все, в чем нуждается душа человека, можно было бы сказать в докладах и решениях, не было бы необходимости искусства, поэзии».

Рядом с этими словами можно поставить строки из поэмы «Василий Теркин»:

Не прожить наверняка –

Без чего? Без правды сущей,

Правды, прямо в душу бьющей,

Да была б она погуще,

Как бы ни была горька.

Поэт не только выносит в заглавие эти слова «Так это было», но и повторяет их снова. Это рефрен. Глава «Так это было» написана не бесстрастным летописцем, а поэтом-гражданином, который чувствует свою сопричастность времени. Стихотворный текст звучит взволнованно, с повышенной эмоциональностью. Свое видение времени Твардовский проявляет и в осмыслении конкретной человеческой личности, вспоминая свой смоленский край. Говорит о судьбе простой русской крестьянки – тетки Дарьи (это реальная фигура; Дарья Ивановна – соседка Твардовских по Загорью, поэт ее хорошо знал). Она единственная из всех персонажей названа по имени. С теткой Дарьей поэт сверяет свои мысли и дела. Она для него – воплощение совести, правды и справедливости. Тетка Дарья – художественное открытие Твардовского.

Последняя глава поэмы – откровенный разговор поэта с читателем. Вопрос риторичности..

А потому и в книге этой –

Признаться, правды не тая, —

Того-другого – званья нету,

Всего героев –

Да мы с тобой.

Так песня спелась.

Но, может, в ней отозвались

Хоть как-нибудь наш труд, и мысль,

И наша молодость, и зрелость,

И эта даль,

И эта близь?

Посредством анафоры передается емкость содержащейся в этом вопросе мысли.

Год издания поэмы: 1967

Поэма «За далью даль» писалась А.Т. Твардовским в течение 10 лет- 1950-1960 года. Тиражи изданий этого произведения измеряются миллионами. А саму поэму называют самым известным и удачным произведением писателя после «Василия Теркина».

Поэмы «За далью даль» краткое содержание

Поэма «За далью даль» Твардовского начинается с того, что автор отправляется в путь в направлении, в котором еще ни разу не был, хотя объездил пол света. Герой едет ночью, но не может спать, ведь ему жаль времени. Он едет до Волги, потом Заволжье, Предуралье, Урал, Зауралье, Байкал и Забайкалье. Автор говорит, что за каждой далью будет другая даль. Рассуждает о том, как ужасна война, и как тяжел труд защитников страны. Он говорит, что война хоть и закончилась, но о ней всегда будут помнить, она, как рана, которая хоть и затянулась, но болит к погоде.

В дороге

Автор пишет, что работа поэта приносит ему радость. Самое главное в жизни- молодость, и нужно дорожить ею, пока она есть. Поэт, достигнув признания, теряет запал, ему лишь нужна молодость. Он готов сойти с поезда на любой из остановок и остаться там на неопределенный срок. Этот человек не верит в скуку дальних мест, и он восхищается поездкой. Автор просит не судить поэму сразу, а прочитать хотя бы половину.

Семь тысяч рек

Сквозь сон герой слышит, как кто-то говорит о Волге. Он подходит к окну, где уже собралась толпа людей. Курит. Повсюду раздаются крики: «Она!». И вот Волга уже позади. Далее автор описывает величие Волги. Волга- середина России. Пусть в мире есть реки длиннее и больше, но Волга – родная автору.

Две кузницы

Писатель рассказывает о кузнице в Загорье, на которой он провел свое детство. О звуках наковальни, которые до сих пор звучат в голове героя, напоминая ему о прежней, бедной жизни. В их кузнице всегда были люди и всегда велись беседы обо всем на свете. Кузница была отрадой, отдыхом от обыденной жизни для всех посетителей. Писатель гордился своим отцом, потому, что тот мог создавать полезные вещи несколькими ударами молота. И в дороге писателю довелось увидеть главную кувалду Урала.

Две дали

Другая даль, где травы не густые, и ландшафт скуден — Сибирь. Герой погружается в воспоминания, как он учился читать и писать. Он радуется тому, что его судьба обычна, что он не является особенным. Автор просит читать, пока не станет скучно. А тем временем поезд остановился, станция Тайга. И сразу за остановкой совсем другой климат- зима, все вокруг в снегу.

Литературный разговор

В долгой дороге, по мнению автора, важно все до малейших деталей, и погода, и самовар проводника, и радио. Что нужно подружиться с соседями по купе, потому что все люди, едущие в одном вагоне связаны общим направлением. Писатель размышляет куда могут ехать молодожены, стоящие у окна. Ночью автор видит странный сон, где он говорит с редактором о своих произведениях.

Огни Сибири

Поэма Твардовского «За далью даль» глава «Огни Сибири» полна описаниями могущества Сибирского края. На этой территории можно разместить пять Европ, говорит автор. Несколько суток едет герой через Сибирь, он не может оторвать глаз от звездного неба. Огни Сибири длятся вечной полосой. Поэт влюбляется в Сибирь: «Люблю! … уже не разлюбить».

С самим собой

Жизнь наделила писателя всем сполна и песнями матери, и праздниками, и музыкой он, как и в юности, любит длинные разговоры, ночные раздумья. И иногда ему кажется, что из него еще не вышел весь юношеский запал. Обещает читателю не нарушать условий дружбы. Поэт говорит, что ему точно будет трудно в будущем, но страшно не будет никогда.

Друг детства

В этой главе поэмы «За далью даль» читать можете о старом друге писателя, его сверстнике, с которым он пас скот, палил костры, был вместе в комсомоле. Автор мог бы назвать этого человека своим первым другом, если бы не их расставание. Через семнадцать лет разлуки герой встретил своего давнего друга на вокзале. Один ехал «Москва- Владивосток», второй «Владивосток- Москва». Они были рады встрече, но не знали, о чем поговорить, поэтому просто стояли и курили. Свисток о посадке на поезд прозвенел и спустя пять минут, они расстались. Боль и радость той встречи теснились в душе писателя не один день.

Фронт и тыл

Хоть война давно закончилась, но осталась горькая память о ней в душах народа. Завязался спор между пассажирами вагона о фронте и тыле, в ходе которого пытались выяснить, чья участь трудней. Больше всех спорил Сурков, который ненавидел тех, кто не был в бою, на фронте. А Майор, который ехал с писателем в одном купе, говорил, что он прошел весь путь от простого солдата и до майора и может сделать заключение, что на фронте проще, чем в тылу. Но с его мнением не все согласны. Автор делает вывод, похожий с выводом Федора Абрамова в : тыл и фронт братья близнецы.

Москва в пути

В поэме идет сравнение вагона с коммунальной квартирой. Автор вспоминает молодоженов, которые позднее втянулись в разговор и весь вагон собрался вокруг них. Молодой супруг признается, что не хотел уезжать из Москвы, но те блага не стоят его совести. Его жена сказала, что где они, там и Москва. И вот уже молодоженам пришло время выходить, весь вагон желал им добра. Поэт в душе завидовал молодым.

На Ангаре

Герой вспоминает время, когда ему довелось побывать на Ангаре во время строительства гидроэлектростанции. Люди на самосвалах заезжали на мост и выгружали в реку бетонные кубы, чтоб закрыть путь воде, и так много раз. Наблюдать за происходящим собралось множество людей — сибиряков. Они так называли себя, хотя были из разных стран. Усилия людей не были напрасными и в итоге река сдалась и потекла в нужном направлении. Вскоре на месте могучей реки остался лишь ручей, c которым успешно справились бульдозеристы. Тот день остался в памяти писателя праздником труда.

К концу дороги

Герой благодарен судьбе за верный выбор путешествия. Теперь Москва и Сибирь для него звучат именем страны. Ему нет нужды искать свою жизненную цель в далеких краях, ведь каждая судьба, это тоже даль, это неповторимый путь. Автор любит своих соотечественников и считает, что они заслужили мир на своей земле, кровью и горем матерей. Писатель не может сосчитать, сколько красивых и уникальных регионов в его стране.

Так это было

Поэт обращается к своему давнему другу, говоря, что им никуда не деться от своей памяти, и что они до сих пор принадлежат годам, которые давно прошли. Имя человека всегда стояло в ряду со словом Родина. Писатель благодарит Родину за счастье быть на одном пути с Россией.

До новой дали

Поэма «За далью даль» краткое содержание заканчивается тем, что автор приезжает во Владивосток. В книге всего два героя- писатель и читатель. В конце поэт просит читателя оценить его дорожную тетрадь. И прощается с ними.

Поэма «За далью даль» на сайте Топ книг

Поэму Твардовского «За далью даль» читать популярно во многом благодаря ее наличию в школьной программе. Это обеспечило ей высокое место среди , а также высокое место среди . И именно школьная программа обеспечит попадание поэмы «За далью даль» и в наши последующие рейтинги .

Поэму Твардовского «За далью даль» читать онлайн на сайте Топ книг вы можете .

Я знала этого человека очень давно.
Еще в начале восьмидесятых я читала в журнале "Юность" о талантливом воспитаннике профессора Мещерякова - Александре Суворове.
Все, что с малолетства связывало Александра с внешним миром - только осязание. В его мире нет света, нет звуков. Но этот мир очень богат. Это высокообразованный, талантливый, добрый и веселый человек. Он доктор психологических наук, действительный член Международной академии информатизации при ООН.
Я и не мечтала когда-либо познакомиться с ним. Но на блоге кого-то из друзей выставил фотографию Александра Суворова, окруженного детворой. Мне дали ссылку на его сайт: http://suvorov.reability.ru/ Друзья снабдили Александра устройством, с помощью которого он может читать тексты на компьютере. Я написала, и мне в ответ пришло теплое письмо.
Недавно я получила от Александра Васильевича сделанную им большую работу. Он собрал полную версию любимой поэмы Твардовского "За далью - даль". Я помню, как поэма печаталась по частям в журнале. Перед изданием полной версии ее основательно порезали. Такое время было.
Александр Васильевич сделал титаничесую работу, и сделал он ее совершенно бескорыстно. Для нас всех. Как будто у него времени и возможностей больше, чем у нас...
Посмотрите, это пишет очень начитанный, прекрасно владеющий языком и абсолютно грамотный человек. В текстах нет не то что ошибок - даже опечаток.
Кто знает, как поместить эту работу в одну из Интернет-библиотек - сделайте это!
Мой папа любил строки из поэмы Твардовского о Василии Теркине, в них глубокий смысл и жизненная наука:
"Пушки к бою едут задом.
Это сказано не зря!"

А.В.Суворов, доктор психологических наук

ПРЕДИСЛОВИЕ РЕСТАВРАТОРА

Первому полному изданию поэмы "За далью - даль" (ГОСЛИТИЗДАТ, М., 1960) автор предпослал следующую аннотацию:
"Настоящее издание книги "За далью - даль" является первым, по завершении автором работы над ней, полным изданием. Публиковавшиеся в разное время по мере написания главы, ныне в отдельных случаях дополненные и переработанные, представлены здесь в последовательности, обусловленной общим планом и содержанием книги в целом.
Автор".
С авторской волей принято считаться. Увы, это не соблюдается - особенно после смерти автора, и особенно по отношению к поэме "За далью - даль". Вместо единственно корректного - историко-филологического - к этой поэме возобладал политико-конъюнктурный подход. Александра Трифоновича пытаются "подать" его посмертным читателям то более, то менее "советским", чем он был на самом деле.
И когда я захотел иметь у себя электронную версию этого произведения, читать то, что нашлось в интернете, давнему поклоннику поэзии Твардовского оказалось невозможно. Помимо явной политико-конъюнктурной "правки", предоставленные мне тексты страдали попросту недопустимой небрежностью, отдельные фрагменты оказывались почему-то не там, где им положено быть согласно подготовленному самим Твардовским изданию 1960 года.
И я взялся за реставрирование текста на основе первого полного прижизненного издания, сверяя первые главы с частичным изданием 1953 года, а остальные - с наиболее полным из обнаруженных в интернете файлов.
В результате получился текст, не совсем совпадающий с изданием 1960 года. Но я из этого издания не пожертвовал ни единой строчкой, я относился к нему как к эталонному, и если возникали разночтения, всегда предпочитал вариант из проверенного автором издания. Просто в частичном издании 1953 года обнаружились фрагменты, отсутствующие в полном издании, и я позволил себе эти фрагменты сохранить. В интернетовском файле, в целом крайне небрежном, грешащим скорее отсутствием ряда фрагментов, имеющихся в полном издании, и искажением других, - тем не менее оказались отдельные строфы, которых в полном издании не было. Ими я тоже не смог пожертвовать.
Так что получившийся текст оказался немного полнее полного прижизненного издания. Ну, от этого читатель, надеюсь, не в убытке... Скорее наоборот.
Теперь по крайней мере я сам смогу перечитывать любимое произведение, не впадая в глухую тоску по поводу пропусков и искажений.
Рассылаю реставрированный текст по всей своей адресной книге, и всех прошу сделать то же самое, прежде всего, переслать этот файл во все известные им электронные библиотеки, чтобы в распоряжении подобных мне любителей был полный, наиболее близкий к авторской воле текст.

Александр Твардовский

ЗА ДАЛЬЮ - ДАЛЬ

1/. ЗА ДАЛЬЮ - ДАЛЬ

Пора! Ударил отправленье
Вокзал, огнями залитой,
И жизнь, что прожита с рожденья,
Уже как будто за чертой.

Я видел, может быть, полсвета
И вслед за веком жить спешил,
А между тем дороги этой
За столько лет не совершил;
Хотя своей считал дорогой
И про себя ее берег,
Как книгу, что прочесть до срока
Все собирался и не мог.
Мешало многое другое,
Что нынче в памяти у всех.
Мне нужен был запас покоя,
Чтоб ей отдаться без помех.
Но книги первую страницу
Я открываю в срок такой,
Когда покой, как говорится,
Опять уходит на покой...

Я еду. Малый дом со мною,
Что каждый в путь с собой берет.
А мир огромный за стеною,
Как за бортом вода, ревет.
Он над моей поет постелью
И по стеклу сечет крупой,
Дурной, безвременной метелью
Свистит и воет в разнобой.
Он полон сдавленной тревоги,
Беды, что очереди ждет.
Он здесь еще слышней, в дороге,
Лежащей прямо на восход...

Я еду. Спать бы на здоровье,
Но мне покамест не до сна:
Еще огнями Подмосковья
Снаружи ночь озарена.
Еще мне хватит этой полки,
Еще московских суток жаль.
Еще такая даль до Волги,
А там - то и начнется даль-
За той великой водной гранью.
И эта лестница из шпал,
Пройдя Заволжье,
Предуралье,
Взойдет отлого на Урал.
Урал, чьей выработки сталью
Звенит под нами магистраль.

А за Уралом-
Зауралье,
А там своя, иная даль.

А там Байкал, за тою далью, -
В полсуток обогнуть едва ль, -
А за Байкалом -
Забайкалье,
А там еще другая даль,
Что обернется далью новой.
А та, неведомая мне,
Еще с иной, большой, суровой,
Сомкнется и пройдет в окне...

А той порой, отменно точный,
Всего пути исполнив срок,
Придет состав дальневосточный
На Дальний, собственно, Восток,
Где перед станцией последней,
У пограничного столба,
Сдается мне, с земли соседней
Глухая слышится пальба.

Но я еще с Москвою вместе,
Еще во времени одном.
И, точно дома перед сном,
ЕЕ последних жду известий;
Она свой голос подает
И мне в моей дороге дальней.
А там из-за моря восход
Встает, как зарево, печальный,
И день войны, нещадный день,
Вступает в горы и долины,
Где городов и деревень
Дымятся вновь и вновь руины.
И длится вновь бессонный труд,
Страда защитников Кореи.
С утра усталые ревут
Береговые батареи...

Близка, видна из дымной мглы
Броня бортов и башен серых.
- Огонь, огонь! - ревут стволы,
Чтоб защитить от моря берег.

Под небом огненным приют,
В горах скитаясь, ищут семьи.
- Огонь, огонь! - зенитки бьют,
Чтоб защитить от неба землю.

Разор и плен в родном краю
И смерть несут враги народу.
- Огонь, огонь! - народ в бою,
Чтоб защитить от них свободу...

Идут бои, горит земля.
Не нов, не нов жестокий опыт:
Он в эти горы и поля
Перенесен от стен Европы.

И вы, что горе привезли
На этот берег возрожденный,
От вашей собственной земли
Всем океаном отделенный, -
Хоть так, хоть сяк рядитесь вы,
Но ошибется мир едва ли:
Мы вас встречали у Москвы
И до Берлина провожали...

Как нам ни памятна война,
Но в дни грозы, борьбы, страданья
Мы знали, чья была вина,
Кого постигнет наказанье.

Народ - подвижник и герой -
Оружье зла оружьем встретил.
За грех войны - карал войной,
За смерть - печалью смерти метил.
В борьбе исполнен новых сил,
Он в годы грозных испытаний
Восток и Запад пробудил -
И вот Полмира в нашем стане!

Что ж, или тот урок забыт,
И вновь, под новым только флагом,
Живой душе война грозит,
Идет на мир знакомым шагом?
И, чуждый жизни, этот шаг,
Врываясь в речь ночных известий,
У человечества в ушах
Стоит, как явь и как предвестье.
С ним не забыться, не уснуть,
С ним не обвыкнуть и не сжиться.
Он - как земля во рту на грудь
Зарытым заживо ложится...

Дорога дальняя моя,
Окрестный мир страны обширной,
Родные русские поля,
В ночи мерцающие мирно, -
Не вам ли памятны года,
Когда по этой магистрали
Во тьме оттуда и туда
Составы без огней бежали;
Когда тянулись в глубь страны
По этой насыпи и рельсам
Заводы - беженцы войны -
И с ними люди - погорельцы;
Когда, стволы зениток ввысь
Подняв над "улицей зеленой",
Безостановочно неслись
Туда, на запад, эшелоны.
И только, может, мельком взгляд
Тоски немой и бесконечной
Из роты маршевой солдат
Кидал на санитарный встречный...

Та память вынесенных мук
Жива, притихшая, в народе,
Как рана, что нет-нет и вдруг
Заговорит к дурной погоде.

Но, люди, счастье наше в том,
Что счастья мы хотим упорно,
Что на века мы строим дом,
Свой мир живой и рукотворный.

Он всех людских надежд оплот,
Он всем людским сердцам доступен.
Его ли смерти мы уступим?..

На Спасской башне полночь бьет...
__________________________________________________
Не получается поместить в сообщение весь текст, видимо, есть ограничения на число строк.
Полный текст - во Вложении:

Вложение:

Поэма "За далью - даль" написана в послевоенное время, автор её - выдающийся писатель, подполковник и просто неравнодушный к Отечеству человек. Жизнь его была тернистой и короткой. Создавая данное произведение, он не пожалел себя, отдавшись странствиям и изложив на листе бумаги трагедии военного времени.

Немного об авторе

В 1910 году на Смоленщине. Его отец зарабатывал на хлеб, будучи кузнецом, часто устраивал вечера чтения произведений великих поэтов: Пушкина, Лермонтова, Некрасова и других. Это стало первым решающим толчком в литературном развитии творца. Мама Александра Трифоновича была очень чуткой и заботливой, об этом он неоднократно упоминал в своих стихотворениях и заметках. Поэт окончил и Институт литературы в Москве (МИЛФИ). Первое стихотворение Твардовского было написано ещё в раннем детстве. Во время войны был в рядах солдат с самого начала и до победы в борьбе с немецкими фашистами. За что не единожды награждён орденами и медалями. Война по-особому коснулась души поэта, что невозможно не заметить, прочитав хотя бы одно стихотворение Твардовского. В последние годы Александр Трифонович был главным редактором литературного журнала "Новый мир", с этой должности его долго и разными методами пытались снять. Александр Трифонович был непоколебим до того, пока не уволили его заместителей, взамен поставив врагов. После ухода из журнала Александр Трифонович осел на даче с грустью о былом, а затем решил объездить матушку-родину. Великий поэт недолго прожил, оставив в памяти читателей и товарищей по перу неизгладимый след. Умер Твардовский в 1971 году.

"За далью - даль" (Твардовский): краткое содержание

Произведение относят к лирическому жанру написания с эпическим наклоном. Оно состоит из 15 глав с плавным переходом от одной к другой. Вдохновением для поэмы стало путешествие по России, включающее в себя Сибирь, Урал, Дальний Восток. Поэма имеет автобиографический характер, присутствуют диалоги и описание пейзажей родины. На одной из остановок автор встречает своего друга детства, которому посвящает одну из глав поэмы. Если говорить коротко, то основа произведения - размышления, воспоминания и описание видов из окна вагона.

"За далью - даль" (Твардовский): история создания

Поводами для создания произведения стали уход автора из журнала "Новый мир" и тяжкие, пережитые во времена войны события. Долгие десять лет писал поэму "За далью - даль" Твардовский. Краткое содержание следует предварить объяснением мотивов для ее создания. Поэт в сомнениях и горьких воспоминаниях решается отправиться в путешествие по России, начиная с Урала, потом в Сибирь и на Дальний Восток. Все эти ощущения от поездок и составляют путеводный дневник "За далью - даль". В одной из поездок Твардовский встречает друга, которому посвящён один из разделов поэмы. Также не забывает автор упомянуть о своей малой Родине. После выхода в свет произведение стало лидером среди современных поэм. Но особой критики и обсуждения не было удостоено.

Подробнее о главах поэмы

Вступление и первая глава повествуют о мотивах путешествия писателя. Рассуждения из окна вагона о далях и предвкушении предстоящих впереди событий окаймлены весёлым нравом автора. Прощаясь с Москвой, лирический герой радостно ожидает чего-то от этой поездки. Глава "В дороге" показывает авторское настроение и желание новых ощущений в неизведанных местах родины. Радуется каждому новому попутчику и образу за окошком Александр Твардовский. "За далью - даль" по главам описывает порядок поездок в разные уголки страны.

Далее писатель описывает необъятную Волгу, называя её "Семь тысяч рек". Он пишет о Волге как о вездесущей реке, в которую "смотрело пол-России". Все с нескрываемым восторгом рассматривают реку, забывая даже, чем были заняты. Называя её матушкой, поэт желает донести величавость и красоту Волги. Поистине она проходит вдоль большой части русской земли и наполняет множество озёр.

Глава "Две кузницы" отображает воспоминания автора о своей юности в Загорье, где он вырос в кузнице отца, и приезд на Урал. Две кузницы как отражение отца-добытчика в семье и Урала-добытчика, кузнеца всей державы. В поэме писатель называет Урал батюшкой, что также говорит о его побуждениях прославить и отдать честь русской местности.

Сопоставление "двух далей"

В разделе "Две дали" автор прощается с Уралом и приветствует Сибирь, описывая её пейзажи и всё, что попадает в его Представляя себе одну и наблюдая за второй далью, одновременно приходит в восторг и печалится. Поэт вложил в эту главу и более прошлое и настоящее страны: горести войны, трагические потери и радость новостроек, кипящий труд, восстановление державы. Но память переполняется пережитым горем, о чём достаточно эмоционально написал Твардовский.

Друг юности как отголосок прошлого

Поэма Твардовского "За далью - даль" наполнена красочными и чувственными размышлениями. В каждой из глав автор ведёт диалог с читателем, что добавляет живость тексту. В "Литературном разговоре" он рассказывает про своих попутчиков, с которыми уже едет третьи сутки: тут и майор, и молодая пара, и дамочка в пижаме. Не упуская из виду внешние особенности каждого из них, добавляет свои домыслы и предположения по поводу их дальнейших действий. Также здесь присутствует диалог с читателем.

Во время путешествия Александр Трифонович встречает своего давнего друга, с которым у него завязывается разговор. Они вспоминают детство, как вместе пасли скот, палили костры в лесу, школу и комсомол. Товарищи юности, не видевшись 17 лет, имеют пять минут для разговора на станции "Тайшет". С безумной грустью расстаются друзья. Эта встреча оставляет нотку печали на душе у автора.

Отрывки воспоминаний о войне

Вся поездка длится десять дней, но включает в себя столетие истории народа и масштабное описание территории России. Здесь и холодный могучий Урал, и Сибирь - "завод и житница державы", и Дальний Восток. Исторические военные моменты описываются в главе "Фронт и Тыл". Играющая мыслями и образами поэма "За далью - даль" (Твардовский), краткое содержание которой достаточно объёмное, ведь и само произведение имеет глубокий смысл и долгий период написания, соединила в себе прошлую и настоящую жизнь народа.

Отнесся к этой работе, как к последней, вложил всего себя в написание поэмы "За далью - даль" Твардовский. Краткое содержание даже малую долю всех прелестей и тонкостей произведения не вмещает в себя. Прочитав хотя бы один отрывок, читатель перенесётся в глубокие размышления и воспоминания автора. В последних главах о путешествии обратно в Москву писатель на листе отдаёт честь судьбе за столь решающий шаг в его жизни.

Глубокий смысл понятия далей в произведении

Анализ поэмы Твардовского "За далью - даль" - это повествование о невероятном мастерстве описания лесов и долин, рек и озёр великой родины, о жизни и воспоминаниях автора, о фрагментах войны, взятых из памяти поэта. Но более важной сутью векового произведения является сопоставление времён, печали и радости обитателей эпохи и осознание приходящего нового века. Автор как будто сквозь всю свою жизнь пронёс воспоминания, гармонично вместил их в лирично-эпическую поэму "За далью - даль", добавил масштабы и красоты державы. Вот так и получился шедевр отечественной поэзии прошлого века.

А. Т. Твардовский

ЗА ДАЛЬЮ - ДАЛЬ
(Главы из поэмы)

Пора! Ударил отправлены?
Вокзал, огнями залитой;
И жизнь, что прожита с рожденья,
Уже как будто за чертой.

Я видел, может быть, полсвета
И вслед за веком жить спешил,
А между тем дороги этой
За столько лет не совершил;

Хотя своей считал дорогой
И про себя её берёг,
Как книгу, что прочесть до срока
Всё собирался и не мог.

Мешало многое другое,
Что нынче в памяти у всех.
Мне нужен был запас покоя,
Чтоб ей отдаться без помех.

Иллюстрации к поэме художника О.Г. Верейского. 1967 г.

Но книги первую страницу
Я открываю в срок такой,
Когда покой, как говорится,
Опять уходит на покой...

Я еду. Малый дом со мною,
Что каждый в путь с собой берёт.
А мир огромный за стеною,
Как за бортом вода, ревёт.

Он над моей поёт постелью
И по стеклу сечёт крупой,
Дурной, безвременной метелью
Свистит и воет вразнобой.

Он полон сдавленной тревоги,
Беды, что очереди ждёт.
Он здесь ещё слышней, в дороге,
Лежащей прямо на восход...

Я еду. Спать бы на здоровье,
Но мне покамест не до сна:
Ещё огнями Подмосковья
Снаружи ночь озарена.

Ещё мне хватит этой полки,
Ещё московских суток жаль,
Ещё такая даль до Волги,
А там-то и начнётся даль -
За той великой водной гранью.

И эта лестница из шпал,
Пройдя Заволжье,
Предуралье,
Взойдёт отлого на Урал.
Урал, чьей выработки сталью
Звенит под нами магистраль.

А за Уралом -
Зауралье,
А там своя, иная даль.

А там Байкал, за тою далью, -
В полсуток обогнуть едва ль, -
А за Байкалом - Забайкалье.

А там ещё другая даль,
Что обернётся далью новой.

А та, неведомая мне,
Ещё с иной, большой, суровой,
Сомкнётся и пройдёт в окне...

А той порой, отменно точный,
Всего пути исполнив срок,
Придёт состав дальневосточный
На Дальний, собственно, Восток,
Где перед станцией последней,
У пограничного столба,
Сдаётся мне, с земли соседней
Глухая слышится пальба...

Но я ещё с Москвою вместе,
Ещё во времени одном.
И, точно дома перед сном,
Её последних жду известий;
Она свой голос подаёт
И мне в моей дороге дальней.

А там из-за моря восход
Встаёт, как зарево, печальный.

И день войны, нещадный день,
Вступает в горы и долины,
Где городов и деревень
Дымятся вновь и вновь руины.

И длится вновь бессонный труд,
Страда защитников Кореи 1 .
С утра усталые ревут
Береговые батареи...

Идут бои, горит земля.
Не нов, не нов жестокий опыт:
Он в эти горы и поля
Перенесён от стен Европы.

И вы, что горе привезли
На этот берег возрождённый 2 ,
От вашей собственной земли
Всем океаном отделённый, -
Хоть в цвет иной рядитесь вы,
Но ошибётся мир едва ли:
Мы вас встречали из Москвы
И до Берлина провожали...

Народ - подвижник и герой -
Оружье зла оружьем встретил.
За грех войны - карал войной,
За смерть - печатью смерти метил.

В борьбе исполнен новых сил,
Он в годы грозных испытаний
Восток и Запад пробудил -
И вот -
Полмира и нашем стане!

Что ж, или тот урок забыт,
И вновь, под новым только флагом,
Жипой душе война грозит,
Идёт на мир знакомым шагом?

И, чуждый жизни, этот шаг,
Врываясь в речь ночных известий,
У человечества в ушах
Стоит, как явь и как предвестье.

С ним не забыться, не уснуть,
С ним не обвыкнуть и не сжиться.
Он - как земля во рву на грудь
Зарытым заживо ложится...

Дорога дальняя моя,
Окрестный мир страны обширной,
Родные русские поля,
В ночи мерцающие мирно, -

Не вам ли памятны года,
Когда по этой магистрали
Во тьме оттуда и туда
Составы без огней бежали;

Когда тянулись в глубь страны
По этой насыпи и рельсам
Заводы - беженцы войны 3 -
И с ними люди - погорельцы;

Когда, стволы зениток ввысь
Подняв над «улицей зелёной»,
Безостановочно неслись
Туда, на запад, эшелоны.

И только, может, мельком взгляд
Тоски немой и бесконечной
Из роты маршевой солдат
Кидал на санитарный встречный...

Та память вынесенных мук
Жива, притихшая, в народе,
Как рана, что нет-нет - и вдруг
Заговорит к дурной погоде.

Он всех людских надежд оплот,
Он всем людским сердцам доступен.
Его ли смерти мы уступим?..
На Спасской башне полночь бьёт...

1 ...Страда защитников Кореи. - Имеется в виду война в Корее в 1950-1953 гг.

2 ...И вы, что горе привезли/На этот берег возрождённый... - Свыше половины вооружённых сил, участвовавших в корейской войне, были американскими.

3 Заводы - беженцы войны... - Во время Великой Отечественной войны многие крупные заводы были эвакуированы в восточные районы страны, главным образом в Сибирь и на Урал.