Самые страшные смерти в истории: список, описание и интересные факты. Существует ли жизнь после смерти? Вот истории очевидцев

Священник Георгий Белькинд

Три года назад после Рождества хоронили Мариночку. Вообще 2014-й был для нас каким-то смертным годом. Сразу после Пасхи умер мой очень близкий друг, осенью умерла мама, в декабре – мамина сестра родная, а потом вот – Маринина смерть.

Я чувствовал себя каким-то тупым учеником, которому учитель пытается что-то втолковать, а до него никак не доходит, и приходится повторять, повторять…

Мы поехали навестить Марину 4 января. Марина – моя ученица, она страдала диабетом 1-го типа, у нее остался муж Сергей и маленькая дочка с ДЦП.

Сережка с ней созванивался и говорил, что она в хорошем состоянии. Я взял подарки, и мы встретились на Киевском, у башни под часами. Было ровно пятнадцать минут двенадцатого.

В реанимацию пускают по одному, а с детьми вообще заходить нельзя, поэтому решили, что я пойду первый, а он побудет с Маняшей, потом поменяемся. Объяснил, что в реанимационное отделение двери закрыты, надо позвонить в звонок.

Подхожу к отделению, и вдруг двери распахиваются навстречу, и за ними такое светлое сияние. Выходит улыбчивая девушка-уборщица со своей тележкой: «Вы к кому?» - «К Марине Богдановой». - «А она умерла утром». - «Да нет, вы ошиблись, с ней созванивались». - «Ну, может быть, я перепутала…» Через полминуты появляется медсестра: «Как вы сюда попали? Вы к кому?» Объясняю про открытую дверь, и что я к Марине Богдановой. - «А вы ей кто?»

Вот тут все начало обрушиваться… Медсестра позвала врача, они ничего мне не сказали, только спросили: «Где муж?» Мы вместе спустились в холл. Я позвал Сережу, взял Маняшу и отошел в сторону. Они ему что-то говорили и ушли.

Дальше все помню, как в бреду - Сережа звонил Марининой сестре, чтобы отдать ей Маняшу, потом было много людей, потом мы остались вдвоем и как помешанные ходили по больнице - то по очереди в морг, то возвращались к врачам… К вечеру немного в себя пришли. Сидели в холле больницы и молчали. Маринина жизнь совершилась.

Вечером приехал родственник на машине, чтобы Сережка за руль не садился. Они меня отвезли на Киевский и уехали. Помню, стою около той же башни, а стрелки показывают так же четверть нового часа. Прошло восемь часов… Господь словно взял с этого места, показал смерть – как сообщение о жизни – и поставил обратно.

Три года прошло, и я немного начинаю понимать это сияние в открытых дверях реанимации. Марина была очень сильная. Для нее пребывание на границе между жизнью и смертью было чуть ли не бытовым делом, ведь для диабетика это вопрос вовремя вколотой дозы инсулина. И в таком состоянии, которое длится годами, беспрерывно, всегда, – получить образование и профессию, выйти замуж и родить ребенка…

После похорон поехали на поминки. Я таких радостных не то что поминок, собраний таких веселых в жизни не видывал. Собрались человек 40 и так о ней говорили, ну, как на дне рождения!

В какой-то момент Сережка встал говорить поминальное слово. Если бы кто с улицы в ту минуту зашел и спросил, что происходит, и ему бы сказали, что это муж, который только что с кладбища вернулся с похорон жены, – человек бы решил, что в психушку попал.

А Сережа говорил: «Так, как сейчас я чувствую ее присутствие, я редко когда чувствовал». И это была всеобщая правда.

Мариночку отпевали семь священников, кстати. Как человеку надо прожить, чтобы его семь священников отпевали?

У Мариночки в гробу лежали букеты кустовых роз. Когда прощались, я один бутончик отломил. Через год Сережке отдал эту розочку – от жены привет – и сказал ему: «Тебе надо жениться, это от нее слово». Он мне ответил тогда: «Я страшусь об этом даже думать». Недавно я ему опять про женитьбу говорил: «Маняше тяжело тебя нести».

Сергей и Маняша

Да, он ответственный отец, заботится о дочке, лечит и реабилитирует ее, но ведь на самом деле Маняша его держит и несет по жизни. Манечка – огромной мощи человек. Если Сережа женится, то в этой новой семье жизнь для Маняши будет большим благом и облегчением. И Марина будет присутствовать в этой новой жизни всегда.

Никогда Марина не говорила, что боится умереть. Все, о чем мы разговаривали, всегда было жизненное, веселое, сиюминутное, посюстороннее, здешнее, оптимистичное, пустячное, жизнеутверждающее. Ее осознание смертности было очень глубокой тайной – ни разу ни одного разговора. Но вот это ее постоянное переживание границы жизни и смерти дало ей огромный духовный опыт.

Марина с дочерью

Я думаю, она не знала о своем часе смертном. Господь для верных Своих, для любящих Его, дает смертный час тогда, когда их душа наиболее готова войти в Вечность. Смертный час не становится бессмысленным обрывом существования. Это встреча с Вечностью, которую мы хотим и о которой просим. Если так понимать, то Марина перешла в Вечность, когда была совершенно готова.

Молодой водитель, легкость и ошибка

Священник особым образом соприкасается с переживанием тайны смерти, поскольку самим служением вводится внутрь чужой жизни в самом ее финале. Смерть, конечно, является сообщением – сообщением о жизни человека, его последним словом, последним откровением. Но как постоянно отпевающий приходской священник могу сказать, что очень часто, к великому сожалению, слишком часто сообщения пустые – как эсэмэска без текста. И это настоящая религиозная катастрофа.

Но бывает и по-другому. Вот один памятный случай был у нас в Веневе. Лет семь-восемь назад попросили на кладбище отпеть молодого мужчину – лет 30, водитель, погиб в автокатастрофе.

Закрытый гроб привезли из каширского морга. Отпевание было очень легким: часто ведь чувствуешь состояние души человека, который перешел смертный порог. Я его не знал совершенно, какой жизнью он жил, по-настоящему был верующим или номинально… Но при этом меня не покидала твердая уверенность, что душа его в какой-то светлой легкости.

Когда отпевание закончилось, родственники говорят: «Батюшка, сейчас придется гроб открыть, жена не успела попрощаться». Открыли. Не знаю, что за люди работали в том морге, но такой грим наложили…

В общем, в гробу лежал шестидесятилетний старик. Когда все увидели умершего, пробежала волна цепенящего ужаса. Вдова стала оседать, ее держали четверо.

И, понимаете, если бы я вдруг попробовал им начать говорить про его душу, как-то утешать – это было бы глупо, конечно. К сожалению, для них, для овдовевшей женщины, для всех родственников теперь смерть всегда будет выглядеть так, как они случайно и ошибочно ее увидели. А подлинное сообщение осталось не передано.

После этого со вдовой мы не говорили. Большей частью люди потом не приходят. Для них обряд завершен, и на этом все закончилось.

Знаете, периодически на исповедях и в разговорах после исповеди жены (мужья-то уходят обычно раньше) спрашивают: «Батюшка, что делать? Муж снится». А кому он должен сниться, как не жене своей? К кому душе его обратиться? Но все таким суеверием покрыто, таким страхом, таким каким-то нежеланием принять это смертное сообщение. Редко-редко когда человек близкого своего усопшего готов спросить: «Как тебе? Что ты там?»

Отец и дерзкая просьба о жизни

Когда я только начал служить, практически сразу заболел папа, у него началась сухая гангрена ног, пошел некроз, и через несколько месяцев он скончался. Он умер в марте, а в феврале мы с семьей приехали попрощаться. У нас с ним был единственный разговор о вере, я спросил его: «Может быть, тебе креститься? Я уже священник, могу тебя крестить». Он сказал: «Как-то не знаю, я в жизни не встретил Бога. Что сейчас будет означать крещение?»

Больше мы не касались этой темы. Но все месяцы папиной болезни я даже не то что просил, а прямо стучал в Небеса и как-то дерзко Богу говорил: «Я теперь Твой священник, услышь меня, дай отцу жизнь». Когда прошло года два после папиной смерти, я ясно осознал, что просил мучения своему отцу. Если бы Бог меня послушался и болезнь не прогрессировала так стремительно, то это мука была бы.

Конечно, по-человечески хочется, чтобы родной был всегда рядом. Очень редко люди соглашаются смерть близкого принять как некое сообщение и начать его читать, начать его распознавать, начать его принимать.

А большей частью переживают пустоту, утрату, причем это продолжается и после периода острого горевания. Но как же так? Душа же жива, она же не исчезает.

Пациент – обругал мать матом и умер

Перескажу одну историю со слов отца Андрея, с которым мы вместе служим в Веневе. Как-то к нему пришла пожилая женщина: «Сын в больнице, причастите». Обычное дело, батюшка собрался и пошел, оказалось, что сын – взрослый мужик, пьяница, видно, что откачивали… Крещен, но до веры ему явно особо дела нет, сказала мать, что священник нужен, видимо, решил не перечить.

Отец Андрей начал читать молитвы. На окне стояло радио, достаточно громко включенное. Священник попросил выключить, потому что мешает. «Выключи», – обратилась мать к сыну, а он в ответ таким матом попер… Отец Андрей мне рассказывал: «Такой мат в адрес матери пошел! А я уже приготовил Святые Дары, беру лжицу, чтобы его причащать. И думаю, как же, ведь человек сию минуту перед причастием совершил смертный грех. Что делать? Опять его исповедовать? Или вообще его не причащать?

Растерялся и механически, что называется на автомате, поворачиваюсь к нему причащать, сам даже не понимая, как. А у него в этот момент язык посинел, вываливается, он захрипел и завалился. Умер». Нельзя на мать говорить плохие слова – Бог подал такое сообщение. В таком смысле смерть – это, конечно, сообщение последнее, окончательное и неотменяемое.

Но современным людям сложно понять все это.

Нынешняя жизнь построена на изоляции смерти, ее вытеснении, на том, чтобы человека вообще сделать неспособным переживать смерть, а это неправильно, это плохо, это сильно обедняет жизнь. Что, собственно, такое литургия? Мы должны пережить смерть Христову, стать перед крестом Его, перед гробом Его, за которым – воскресение.

Люба и последнее соборование

В первые годы служения меня позвали пособоровать женщину лет 60 в деревню недалеко от Венева. Сказали, что она наша прихожанка, но я ее как прихожанку не застал: она уже долго болела. Познакомились.

После соборования Люба говорит: «Батюшка, благословите». – «На что?» – «Хочу вашего благословения». – «На что?» – «Не принимать обезболивающие». – «Почему?» Она очень твердо сказала, тихо, спокойно так, знаете, что называется со властью, когда человек говорит, и ты не посмеешь ничего возразить: «Я хочу за Христа пострадать, пока будут силы терпеть».

Я несколько еще раз потом ездил соборовать ее. Потом дочь ее в Москву перевезла, потому что совсем худо стало, боль была нестерпимой, ей уже стали вкалывать обезболивающие. Мы с ней очень сдружились. В очередной раз пришел соборовать, и оказалось, это было последним ее соборованием.

Она очень любила соборные молитвы, она как бы восставала на глазах, сидела, бодрилась. Я помню, на пятом Евангелии, на пятом помазании вдруг спросил ее: «Люба, если Бог тебя исцелит, ты что будешь делать?» Она радостно отвечает: «Буду Его славить!» И так нам весело было. Через короткое время она умерла. Такие воспоминания – то, что укрепляет сердце, то, чего мы ищем в святых, которые дают нам уверение в вечной жизни, присутствие ее.

Поэт и друг – о смерти мы говорили весело

В том 2014 году первым из близких ушедших людей был Евгений Владимирович Туренко – известный поэт, создатель нижнетагильской поэтической школы. Родом из Венева, он жил на Урале, потом вернулся, стал восстанавливать Покровский храм.

В 2014 году на Пасху первый раз в Светлую Среду я служил первую литургию в этом храме после восстановления, в Светлый Четверток я его причащал дома – рак, он не мог уже пойти в храм. На Фомино воскресенье он преставился. В прошлом году вышла его посмертная книга, написана им в последние месяцы. Называется «Здравствуй, я». Там очень дерзновенные есть речи, например «Письма к апостолам».

ПИСЬМО СВЯТОМУ АПОСТОЛУ ПАВЛУ

Проповедь смутную протоиерей говорит,
Как многословие, властно – немым прихожанам,
И интонирует, и артистический вид
Изображает, и это не кажется странным…
Проповеди – проведи – помоги – приведи…
Я не ходок, и, сей грех на себя принимая,
К Богу стремлюсь – ото всей прописной болтовни,
Честно иду и молюсь, а дороги не знаю…
Мне ли судить, и сомнительно мне рассуждать?
Кто я – слепой и почти что юродивый – вот кто…
Буквы писать и без памяти милости ждать,
Взглядом дырявить пустые морозные окна?
К строфам, и кровным и слёзным, прислушайся, Павел!
С Божьею волей воскликни лукавому: – Сгинь!
Многих же, многих уверил уже и исправил,
Церкви Апостольской не остави. Аминь!

Мы с ним говорили о смерти, о возможном уходе очень много и весело. У него в одном стихотворении замечательная строчка такая есть:

Если ты будешь со мною на “ты”,
Я тебе буду я.

Говорю ему: “Женька, давай, когда ты умрешь, мы тебе эту строку выбьем на памятнике, а я тебе венок принесу и на ленточке напишу «Я был с ним на “ты”, и он был мне я!»” С ним всегда было весело про смерть разговаривать.

Когда я причащал его в Светлый Четверток (как оказалось, за три дня до смерти) и что-то пошутил по поводу того, что он вчера в храм должен был приползти, эх, как он в ответ задорно огрызался… Но это уже было как-то оттуда сказано. Душа усиливается, совершая смертную работу по утверждению жизни. Помните пастернаковское:

Смерть можно будет побороть
Усильем воскресенья.

Это тайна ненаблюдаемая, но иногда Господь приоткрывает завесу…

У героини самой первой истории, Марины, осталась дочь с ДЦП. Ей .

Очень многим людям снятся сны о близких или родственниках, покинувших уже этот мир. Во сне и те, и другие о чём-то говорят, обнимаются, как в реальной жизни. Затем, пробудившись, тот, кто видел такой сон, долго пребывает в раздумьях: что бы это значило? Пытается усмотреть в этом какой-то знак или предзнаменование. Есть ли смысл во всём этом?

В феврале 2003 года больному владыке Антонию Сурожскому приснилась его бабушка и, перелистав календарь, указала дату: 4 августа. Владыка вопреки оптимизму лечащего врача сказал, что это день его смерти. Что и сбылось.
Приведём ещё один рассказ: «У меня знакомого убили в возрасте 20 лет. Где то через месяц-другой после похорон он мне приснился. Будто стоит у меня под балконом, ждёт меня. Я удивилась, так как при жизни с ним общалась крайне редко. А он мне во сне начал жаловаться, что его быстро забыли, и на могилку никто не приходит помянуть. Попросил, чтобы девушка его пришла к нему на могилку. Я так удивилась, потому что девушку его вообще не знала. После такого сна сходила в церковь, постоянно о нем молилась, нашла его друга и передала, что усопший просил».
Московскому митрополиту Филарету, почившему 19 ноября 1867 года, за два месяца до кончины было необычное извещение из другого мира о близком отшествии его в вечность. Это было 17 сентября. Владыка в это время находился в Троице-Сергиевой Лавре. 18 сентября поутру, пробудившись, митрополит призывает к себе Антония, которого и уважал и которому особенно доверял. «Ныне ночью, - сказал ему Филарет, - мне явился родители мой и сказал: береги девятнадцатое число». Ведь девятнадцатых чисел в каждом году бывает двенадцать. Он берёг 19 сентября, 19 октября и 19 ноября. 19 же ноября он тихо скончался.

Знаменателен также сон великого русского учёного Михаила Ломоносова. На пути из Голландии в Россию на корабле Михаил Васильевич Ломоносов видит сон: вот отец его, рыбак, плывёт на лодке по Ледовитому морю, поднялся ветер, шумят волны и готовы поглотить пловца; сын хочет кинуться к нему на помощь, но руки и ноги его онемели; лодка, ударившись о берег близлежащего острова, вскрикнул: «Михаиле!» и исчез, а потом выкинут на берег. По прибытии в Петербург, не имей покоя в душе неотступной мысли, что отец его лежит не погребённый, Ломоносов отыскал в столице своих земляков. Спрашивал их, что сталось с его отцом; те ответили, что в начале весны он с товарищами отправился в море, но вот уже четыре месяца о них ничего не слышно. Не имея покоя в душе, Ломоносов сам хочет ехать на виденный во сне остров, знакомый ему с детства, но отпуска из Петербурга не получил. Тогда он упросил местных рыбаков побывать на том острове и, если найдут тело отца его, предать его честному погребению. Тело отца было найдено и погребено.
Другой случай. «Два приятеля умерли один за другим зимой, их похоронили рядом. Обе вдовы почти каждый день встречались на кладбище. И вот однажды, в ночь под воскресение, одной из них снится муж и говорит ей, чтобы она завтра пришла на кладбище обязательно рано утром. Проснувшись, она удивилась и усомнилась: она собиралась идти в храм на литургию, как обычно, к десяти часам, а тут вдруг-рано утром. Но почему-то ей захотелось исполнить услышанную во сне просьбу. Она поехала на кладбище и увидела, что случилась беда: могила друга провалилась на полметра - зрелище было ужасающее. Видимо, в землю, которой засыпали могилу, попало много снега: ночью шёл дождь, снег растаял, и земля осела. Если бы вдова друга, которая вообще была на грани психического срыва от горя, пришла и увидела этот кошмар, дело кончилось бы психбольницей. Женщина быстро вынула из ямы венки, натаскала с помойки старых венков и букетов, заполнила ими яму, а сверху прикрыла «собственными» венками покойного. И только она закончила эту работу, как явилась вторая вдова; они мирно поплакали вместе и разошлись. А что было бы, если бы она пренебрегла просьбой покойного мужа?»
Никанор, архиепископ Херсонский и Одесский, говоря в одном из своих поучений о загробной жизни, утверждает: «Таких фактов можно было бы насчитать немало, которые имеют полное значение достоверности для лиц, совершенно достопочтенных и заслуживающих веры… факты достоверны, действительны, возможны, но нельзя сказать, что согласны с установленным волей Божией обычным порядком вещей» .

Книга "Рассказы о явлениях усопших своим родным и близким".
Автор книги: Фомин А.В.

Смерть – то, чего еще никому не удавалось избежать. Все живое рано или поздно уходит на тот свет, разница лишь в обстоятельствах.

Многие считают, что самое страшное явление это непосредственно смерть. Но страницы истории человечества говорят нам о том, что предсмертные муки могут быть намного ужаснее самой гибели. Чтобы убедить вас в этом, предлагаем почитать подборку самых ужасных и мучительных смертей в истории.

Самые мучительные человеческие смерти в истории

Смерть Иорама

Как был наказан Ирод

Убийство Григория Распутина

29 декабря 1916 года князь Феликс Юсупов пригласил Распутина на ужин, во время которого попотчевал гостя отравленным вином. Яд не сработал, тогда заговорщики, князь и его подельник Владимир Пуришкевич, выстрелили ему в спину.

Убийцы подумали, что Григорий мертв, и вынесли его из дворца. Но он неожиданно не только подал признаки жизни, но и начал душить одного из заговорщиков. Тогда в Распутина выпустили еще одну пулю, но после этого он не погиб, а попытался скрыться. Его догнали, избили, после чего еще живого бросили в ледяные воды Мойки.

Всего на теле мертвого фаворита императора обнаружили три ранения, все смертельные: в голову, почку и печень.

61 день кошмаров Хиро Сяути

На 45-й день кожный покров полностью слез с плоти Сяути, после чего начали стремительно разрушаться внутренние органы. На 59-й день его сердце отказало три раза подряд. Докторам удавалось откачивать его, пока не наступил 61-й день, который принес Сяути долгожданное избавление. Волей-неволей задумаешься о легализации эвтаназии.

Трагедия Деборы Гейл Стоун

В 1974 американский Диснейленд порадовал посетителей новым развлечением – аттракционом «Америка поет». Это было одно из первых развлечений с использованием аниматроников, проще говоря, поющих и танцующих роботов.

Аттракцион произвел фурор: с первых минут рабочего дня до закрытия парка у роботов толпились десятки людей. Но 18-летнюю сотрудницу Диснейленда Дебору Стоун эти «электроники» почему-то пугали – она не могла объяснить причину своей странной фобии, но каждый раз, когда она пробегала мимо них, ей становилось не по себе.

И как назло, ее назначили смотрительницей этого аттракциона! И вот перед началом очередного представления ей поручили проверить поворотный механизм. Девушка застряла в углублении, и тут началось шоу. Роботы запели, сцена начала вращаться, и девушка оказалась перетертой на кровавые кусочки между вращающейся частью и неподвижной бетонной стеной. Пока она издавала нечеловеческие крики боли, посетители думали, что это часть представления.

Дэвид Кирван и термальные источники

Все шло хорошо, пока питомец, сорвавшись с поводка, не прыгнул в воду. Дэвид решил спасти собаку друга и спустился в бассейн, мгновенно осознав, какую глупость совершил.

Небольшая ремарка: Йеллоустоун – одновременно одно из самых красивых и опасных мест нашей планеты. По всему парку развешены запрещающие таблички – спуск к природным бассейнам может стать последним, что незадачливый гость Йеллоустона сделает в своей жизни. Дело в том, что в некоторых источниках парка температура воды может доходить до 121 градуса по Цельсию и обладать экстремально повышенной кислотностью.

С трудом Дэвид выбрался из воды, получив ожог 90% поверхности тела. Когда хозяин собаки, тело которой так и не всплыло на поверхность, снимал с обварившегося спасателя обувь, кусочки кожного покрова сдирались вместе с ней. На следующий день Дэвид умер от болевого шока.

Казнь Дьердя Дожи

Дьердь Дожа возглавлял восстание крестьян в Венгрии. Оно было быстро подавлено, после чего его раненый предводитель попал в плен правительства. Чтобы у других крестьян впредь не было и мысли бунтовать против феодалов, для Дьердя Дожи была придумана жесточайшая казнь .

Предводитель восстания желал стать королем Венгрии. Чтобы доставить ему не только физическую боль, но и высмеять надежды, Дьердя посадили на металлический трон со спрятанным внутри очагом, вручив ему скипетр и державу, не уступающие по температуре сиденью. На голову предводителя восстания надели раскаленную корону.

Затем в зал ввели брата Дьердя и тех, кто вместе с ним принимал участие в бунте. Брата прилюдно разрубили на части, а страдающих от продолжительной голодовки единомышленников бунтовщика заставили по кругу откусывать плоть еще живого Дожи. «Съешьте его целиком, и останетесь в живых», – пообещали им. Всех, кто отказался есть человечину, умертвили. Согласившихся на людоедство тоже, но только после того, как Дожа был съеден.

Мучения Дзюнку Фурута

В 1988 году 17-летнюю японку Дзюнку Фурута похитила группа несовершеннолетних садистов: Хироси Мияно, Дзе Огура, Синдзи Минато и Ясуси Ватанабэ. 44 дня они продержали девушку в плену в доме одного из членов банды.

Родители Мияно были большими шишками в японской мафии якудза, поэтому молодому человеку не составило труда запугать девушку и собственных друзей. Под угрозой смерти она позвонила родителям и сообщила, что с ней все в порядке, чтобы ее не искала полиция.

В первый же день заточения ее многократно изнасиловали, заставили пожирать насекомых и пить мочу, втыкали в ее плоть тлеющие сигареты и поджигали девушку зажигалкой.

На одиннадцатый день ей переломали конечности и подвесили к потолку, используя тело девушки как боксерскую грушу. Она попыталась бежать, но побег провалился, за что ее ноги облили жидкостью для розжига костров и подожгли. Затем Фуруту пытали, вставляя в анус разбитую бутылку.

На двадцатый день в девушку засунули петарды, а затем – раскаленные спицы.

Прошел месяц заключения, и заскучавшие насильники придумали новые способы пыток. Несчастной японке облили лицо горячим воском, истыкали грудь иглами, зажали соски тисками, параллельно засовывая внутрь девушки лампочку.

На сорок четвертый день Дзюнку Фурута умерла от болевого шока после двух часов пытки огнем. На следующий день подростки зацементировали тело девушки в бочке и выбросили ее на стройке

Полиции удалось найти труп и убийц. Вот только наказание не соответствовало преступлению – злоумышленников приговорили к лишению свободы на срок от 4 до 17 лет, в зависимости от степени вины. По закону о защите прав несовершеннолетних, их имена не стал разглашать публично. Хироси Мияно, вожак банды садистов, вышел на свободу в 2007 году.

Роковое Рождество

Райт хотел припугнуть Дойля, но не подозревал, что дно канализации было затоплено кипятком из прорванной трубы. Бармен упал в кипяток температурой 150 градусов по Цельсию, а травмы не позволили ему выбраться. Он был еще жив, когда прибыла помощь, но ни пожарные, ни медики не рискнули спуститься вниз.

Вскрыв тело парня, медики отметили, что он походил на приготовленного шеф-поваром омара – внутренние органы сварились, а кожа сошла с костей. Самое ужасное, что пока его тело варилось заживо, Дойль оставался в сознании.
Подпишитесь на наш канал в Яндекс.Дзен

Страшно становится за своих детей после таких "историй", когда дети гибнут, умирают по вине бездарных врачей, их халатности. Что делать простым людям?

Белая ХАЛАТность. Как умирала маленькая Оля
Вчера было девять дней со дня смерти восьмимесячной Оленьки Толягиной. Малышка ушла из жизни не из-за несчастного случая, не от неизлечимой болезни. Маленький ангел умер в Ульяновской детской инфекционной больнице среди врачей, которые на протяжении суток спокойно наблюдали, как умирает ребенок. Мама девочки - Наташа уже подала заявление в областную прокуратуру. Но даже в том случае, если виновник смерти малышки будет найден и наказан, это не вернет семье Толягиных их долгожданный лучик света, маленькую Оленьку.

Как разговаривать с матерью, внезапно потерявшей ребенка? Боялась, что просто не найду правильную интонацию, нужные слова, не сумею дать понять, что мною движет не журналистское любопытство, не стремление «нарыть» сенсацию, а искреннее желание разобраться в ситуации, найти и помочь наказать виновных.

Но, видимо, материнское горе настолько переполнило истерзанную душу Наташи, что эмоции у нее прорвались почти сразу, разговор, что называется, «наладился» с первой минуты. Вынырнув из повседневной реальности, я погрузилась в атмосферу безысходности и горя, от которого по спине бежит холод, а руки покрываются «мурашками».

Семья Толягиных живет в Ульяновской области, в поселке Большое Нагаткино в уютном собственном доме. У Кости и Наташи есть старшая дочь - двухгодовалая Снежанна, но молодые родители всегда мечтали о том, что у них будет много детей.

«Муж Костя, - начинает свой рассказ Наташа, - просто мечтал о втором малыше, и когда стало понятно, что я жду ребенка, очень обрадовался. На руках всю беременность меня проносил, пылинки сдувал».

Беременность проходила нормально. 13 июля на свет появился долгожданный теплый комочек - девочку назвали Оленькой. Костя с Наташей нарадоваться не могли на свою крошку, удивительно спокойную и очень симпатичную. «У нее были большие глазищи, длинные ресницы, смешные бровки, непослушный хохолок, который смешно торчал на голове. Настоящая маленькая принцесса, - с улыбкой вспоминает дочурку Наташа. - Муж ее с рук не спускал, а старшая Снежанка то и дело подходила к ее кроватке, смотрела на сестренку и гордо говорила: «Сестра»».

Восемь месяцев обычной человеческой жизни это, как правило, повседневные серые будни. Когда же в семье появляется ребенок, каждый месяц его первого дня жизни кажется целой эпохой. Первая улыбка, первый зубик, первое агуканье… Малышка Оля развивалась совершенно нормально, плановые осмотры педиатра в карточке это подтверждают.

Жить малышке оставалось двое суток

В четыре месяца Оля немного простудилась, врач поставил диагноз: «бронхит». Малышка протемпературила неделю, и быстро пошла на поправку.

Когда месяц назад у дочки поднялась небольшая температура и появилось легкое расстройство желудка, Наташа испугалась, что это может быть снова бронхит, и поспешила к врачу.

Участковый, внимательно осмотрев ребенка, заподозрил воспаление легких. Сделанные снимки, подтвердили левостороннюю пневмонию. Поскольку мама девочки сказала врачу, что у малышки понос, врач принял решение отправить Наташу с дочкой в Ульяновскую инфекционную больницу.

Собственно с этой минуты и начался обратный отсчет жизни маленькой Оли. «Нас положили в четырехместную палату, - вспоминает Наташа. - Условия ужасные, в палатах страшная духота, вентиляции нет. Больные дети лежат в коридорах, одновременно строители делают какой-то затяжной ремонт, малыши дышат этой пылью и грязью. Больные не сортируются, выздоравливающие, но еще ослабленные дети, постоянно сталкиваются с вновь поступившими, и снова заболевают. На ночь в инфекционной больнице отключают горячую воду! И если малыш обсикался или обкакался, ночью его невозможно подмыть. Это просто какой-то «Освенцим», - вздыхает мама Наташа.

В таких условиях маленькую Олю ее лечащий врач Евгений Безхлебов лечил от левосторонней пневмонии. В числе других процедур малышке назначили ингаляции. «Я принесла дочку в процедурный кабинет на ингаляции, и прямо там, среди стерильных инструментов увидела ползающих мокриц, - голос Наташи уже дрожит от слез. - Я спросила у медсестры, как же так? Тут же детское отделение!». А она устало пожала плечами и сказала, что мокрицы безобидные насекомые, которые не кусаются! Вы не представляете, какой там творится ужас!».

По словам Натальи, вскоре все ее соседки по палате, испугавшись больничных условий, стали уходить по домам под расписки. А она, опасаясь за малышку, решила пройти курс лечения до конца.

Несмотря на все больничные ужасы, Оленька уверенно шла на поправку. Посмотрев на ее повторный снимок легких – а это было за два дня до смерти девочки - лечащий врач сообщил, что пневмонии у ребенка практически нет, остались только остаточные явления. Обрадованная Наташа стала готовиться к выписке.

«Как я виню себя за то, что не убежала из больницы с дочкой едва ей стало получше, - сокрушается молодая женщина. - Уверена, что если бы к нам в палату не положили ребенка с острой инфекцией, мой котеночек был бы жив!».

Едва оправившая от болезни девочка от соседки по палате подхватила повторную инфекцию. «Неожиданно у дочки подскочила температура до 39, открылась рвота, - на «автомате» излагает Наташа. - Я сразу побежала к медсестре, она к нам подошла примерно через полчаса и сделала укол димедрола. На мои слова о том, что ребенка тошнит, она ответила, что это очень хорошо и надо и дальше ей нажимать на язычок. Оленьке становилось все хуже, температура не спадала, она металась у меня на руках, стонала, я просто не знала, что делать. Соседка-цыганочка велела мне бежать за врачом. Я побежала, врачи сидели в ординаторской и почти смеялись мне в лицо. Наконец, Безхлебов согласился пойти со мной в палату и тут же велел медсестре поставить дочери капельницу. Я отнесла ее в процедурную и встала в дверях. Видела, как медсестра никак не могла попасть ей в вену, как чертыхалась и ругалась при этом. Вылив половину лекарства на пол, так и не попав в вену, Оленьке снова вкололи димедрола.

Ваша дочка умерла

«Я на коленях просила врачей сделать хоть что-нибудь. В реанимацию Олю не брали, говорили, что там нет для нас места», - сквозь плач рассказывает Наташа.

Только через четыре часа мольбы Натальи о помощи, врачи перевели умирающего ребенка в реанимационное отделение.

Вышедшей через некоторое время реаниматолог сказал находившейся в полуобморочном состоянии Наташе, что у ребенка была остановка сердца, но состояние удалось стабилизировать.

«Я пошла к Безхлебову и сказала, что у дочки останавливалось сердце», - говорит Наташа. - А он мне отвечает: «Все это ерунда, ничего у нее не останавливалось».

Вскоре приехал Костя и с трудом оторвал жену от дверей реанимации. «Мы с мужем поехали домой, заехали в аптеку, купили для Оленьки памперсы. Надеялась на лучшее, но сердце подсказывало - быть беде. Неожиданно потухла подсветка на дисплее сотового телефона, там у меня фотография Олечки была. У меня прямо все оборвалось внутри. Думаю, беда будет». Приехав домой, Наташа набрала номер телефона реанимации и спросила, как дела у дочки. На том конце провода спокойно-равнодушный голос ей ответил: «Хороших новостей у меня для вас нет. Только плохие. Ваша дочка умерла. Поезжайте за ней в морг».

«Она такая хорошенькая лежала, как будто заснула. Только вот на личике с левой стороны какие-то царапины были, которых не было, когда ее отвозили в реанимацию».

В морге, который находится на территории детской клинической больницы, с убитых горем родителей взяли тысячу рублей за «хранение трупа», в свидетельстве о смерти Оли написано, что она скончалась от «не уточненной пневмонии». Более точный диагноз будет поставлен только через две недели.

Я знаю, от чего умер мой котеночек, - неожиданно говорит мне Наташа.

От чего? - спрашиваю я.

От того, что мы деньги врачам не заплатили.

Вам намекали на взятку? - пытаюсь я уточнить ситуацию.

Наташа долго молчит, как будто размышляя, сказать мне что-то или не сказать, потом видимо не решаясь, отвечает уклончиво:

Все знают, что у нас ведь лечат только за деньги

«Когда я прощалась с моей малышкой, - рассказывает мне Наташа, - То пообещала ей, что пойду в суд, в редакцию, чтобы наказать тех, кто виновен в ее смерти. А уже на следующий день ко мне пришли из соцзащиты и сказали, чтобы не ходила к корреспондентам, они мол с вас столько денег слупят, замучитесь отдавать. Я вам сколько буду должна за то, что вы напишете о нашей истории?».

У меня к горлу подступил комок...

Кто за это ответит?

«Знаете, накануне поминок мне приснилась моя девочка. Она улыбалась, только личико ободрано было. Может, там, на небе есть жизнь? Может, Там ей хорошо? Не больно?», - задает вопрос, видимо, не в первый раз сама себе Наташа.

Я не знаю, что ей ответить на это. А еще, я не знаю, кто ответит за смерть маленькой Оли. И ответит ли за это кто-то вообще.

73online.ru удалось дозвонится до Алексея Смолина - начмеда больницы, в которой умерла Оленька Толягина.

Скажите, от чего умер ребенок?

Вам лучше поговорить об этом деле с нашим вышестоящим начальством.

Но вы же ее смотрели?

Девочке был поставлен диагноз «инфекционная пневмония, атипичное течение». Точнее сейчас сказать не могу, через две недели будут окончательные результаты вскрытия. Этим делом сейчас занимается Роспотребнадзор.

Но для вас то, что произошло - это шок?

Конечно шок. Это для нас для всех нонсенс. Такого у нас не было.

На одном из последних аппаратных совещаний в городской администрации губернатор Морозов выразил озабоченность по поводу растущего в области числа абортов: «В прошлом году, - отметил он. - У нас родилось 15000 малышей, а могло бы родиться 19000». Когда он перестанет врать нам и самому себе? Кому нужны эти 5000 не родившихся душ, если так цинично и легко у нас «убивают» уже родившихся, желанных и любимых детей? И к чему эти лицемерные призывы рожать патриотов, если их до такой степени не любит малая родина?