В Тюменской области больше нет леса. Все вывезли Китай и Казахстан. Лес станет дороже. Почему? И что будет дальше? Что пишут СМИ

С 2018 года правительство резко, почти в 1,5 раза, повысило размер сборов с лесозаготовителей. В результате, прогнозируют участники рынка, значительная часть малых и средних предприятий будут вынуждены свернуть бизнес, причем в первую очередь - наиболее честные и эффективные собственники. Инвестиционной же привлекательности отрасли при этом может быть нанесен значительный ущерб.

Безубыточная психология

Новые ставки платы лесозаготовителей за объемы лесных ресурсов и площади лесных участков были введены постановлением российского правительства от 11 ноября 2017 года. Как и в предыдущих аналогичных документах, они устанавливаются путем введения повышательных коэффициентов относительно соответствующих базовых ставок, заданных в 2010 году. Так, ставки платы за заготовку древесины в 2018 году будут применяться с коэффициентом 2,17, в 2019 году - с коэффициентом 2,38 и в 2020 году - с коэффициентом 2,62. Учитывая, что в 2017 году коэффициент был 1,51, это означает, что платежи лесозаготовителей по данной статье должны в этом году вырасти на 44%.

Необходимость повышения ставок чиновники обосновали просто – необходимостью повышения доходности лесного хозяйства как отрасли в целом. Ряд экспертов при этом отмечал, что новые коэффициенты выбраны, видимо, не случайно – именно такие их показатели делают финансирование лесного хозяйства безубыточным с точки зрения федерального бюджета без реформирования самой системы этого финансирования. Иными словами, власти для решения бюджетных проблем пошли самым простым с точки зрения аппаратно-административной логики путем: увеличили сборы с бизнеса.

Стоит также заметить, что решение правительства стало для участников рынка довольно неожиданным. Менее чем за год до этого, 14 декабря 2016-го правительство уже выпускало постановление, регламентирующее коэффициенты ставок платежей за лесозаготовку и аренду участков: в 2017 году - 1,51, в 2018 году - 1,58, в 2019 году - 1,65. Постановление 2017 года предусматривает рост цен в 2018 году на 37% выше запланированного уровня, в 2019 году – на 44% выше.

Решение властей вызвало бурную реакцию лесозаготовщиков. Союз лесовладельцев Нижегородской области даже подготовил письмо на имя президента Владимира Путина, в котором просил главу государства поручить правительству пересчитать коэффициенты ставок, сделав повышение сборов более плавным и менее болезненным для отрасли. А профильные интернет-форумы буквально взорвались от потока возмущенных откликов. Интересно, что наибольшее неудовольствие бизнесменов вызвало не повышение ставок как таковое, а сам механизм принятия решения. Точнее – нежелание чиновников вникать в тонкости функционирования отрасли, способствовать ее развитию, замена реального регулирования формальными подходами с непонятным экономическим содержанием, принятие решений, способствующих вытеснению мелких игроков крупными структурами, мешающих развитию реальной рыночной конкуренции.

Братская могила

Первое, что вызывает недоумение участников рынка – «уравнительный» подход к индексации «лесных сборов». Они повышаются пропорционально текущим платежам вне зависимости от специфики конкретного участка, размеру этих текущих платежей и т.п.

Между тем, для лесопромышленных предприятий это вопрос принципиальный, поскольку реальный объем выплат за пользование лесными ресурсами даже для аналогичных участков может существенно различаться. Дело в том, что нормативные документы определяют только минимальные ставки соответствующих платежей – в зависимости от района, транспортной доступности участка, размера, типа и качества древесины. Реально же цена вопроса решается на аукционах.

Таким образом получается, что если аукцион прошел в честной борьбе, арендатор заплатил за участок высокую цену, то и повышение платежей в результате пропорциональной индексации для него будет наибольшим. За участки же, доставшиеся арендаторам, скажем, по итогам конкурса с одним участником, либо формального конкурса с аффилированными участниками, то есть по минимальной цене, и доплачивать придется по минимуму.

Теоретически в этом есть логика: если лес выше качеством – он и стоить должен дороже, и реальная конкуренция на конкурсе должна возникнуть, а реальную цену должен определять аукцион. На практике, однако, все не так просто.

Во-первых, аукционы не всегда проходят безупречно чисто. А сколько собственник «выдоит» с участка на размеры сборов не влияет – нормативные документы определяют только минимальные объемы платежей, вне зависимости от эффективности бизнеса. Причем эти платежи привязаны к неким абстрактным кубометрам древесины, а не, скажем, к среднерыночным ценам продукции или контрактным ценам по ее отпуску, что вызывает серьезные сомнения в экономической обоснованности их взимания. Более того, как сетует на форуме «Лесной форум Гринпис России» руководитель АНО «Ассоциация экспертов по оценке лесоматериалов» Алексей Карасов, нет ни одной методики измерений, внесенной в «Федеральный реестр методик измерений» по определению качества и стоимости лесных ресурсов, в том числе - запасов древесины на корню, определения количества и качества заготовленной древесины, определения количества и качества вывезенной с лесосеки древесины. Очевидно, что это открывает широкое поле для «вариативности» при определении даже минимальных размеров платежей.

Во-вторых, что крайне важно, покупка участков в условиях высокой конкуренции, по высоким ценам, как правило, интересна в первую очередь эффективным собственникам – тем, кто способен получить с него отдачу за счет использования современных технологий, грамотной организации бизнес-процессов и т.д. Это подразумевает, в том числе финансовое планирование, использование заемных средств. Но о каких финансовых планах может идти речь, когда правительство ежегодно меняет правила игры?

«С точки зрения горизонта планирования инвестиций в лесозаготовительной отрасли, да и в сельском хозяйстве в целом, речь должна идти как минимум о нескольких годах, иначе проект просто не успеет начать генерировать прибыль,- говорит аналитик инвестиционной компании “Финам” Анатолий Вакуленко. – Если же речь о модернизации производства, сроки финансового планирования резко возрастают. Например, в деревообработке типичные условия предоставления лизинговых кредитов на закупку оборудования – на срок до 7 лет. Понятно, что если в течение этого срока резко меняются правила игры, например – возрастает удельный вес расходов, связанных с налогами и сборами, все расчеты рушатся и инвестиции могут не только не окупиться, но даже стать непосильным бременем для предприятия».

«Со стороны государства это некрасиво», отмечает один из участников рынка, поскольку в 2016 году правительство продекларировало ставки на 2018-2019 гг., а в 2017-м их резко повысило. «Что даже на два года планировать ничего нельзя?», - задается он вопросом. Таким образом государство, столь часто меняя уровень сборов косвенно демотивирует внедрение новых технологий и инвестиции в отрасль в целом, ставя в заведомо менее выгодное положение устойчивых лесопользователей с долгосрочным планированием. При пропорциональном повышении минимальных платежей за аренду сильнее всего будут страдать те, кто и так уже платит больше всех, отмечает руководитель лесного отдела Гринпис России Алексей Ярошенко. «Этот принцип уже очень давно сформулирован - "кто везет, на том и едут"», - замечает он.

«Минимальная плата и превышение над ней должны индексироваться по-разному. Минимальная плата - это административная величина, вроде налога, превышение - рыночная. Пропорциональная индексация того и другого приводит к ситуации, при которой чем больше арендатор платит, тем хуже ему становится при каждой индексации, и в конце концов платежи за каждый участок, полученный по результатам торгов, должны достигнуть уровня, при котором арендатор гарантированно обанкротится», - считает еще один участник дискуссии.

Наконец, в-третьих, особенности самого лесопромышленного бизнеса таковы, что его чувствительность к уровню сборов крайне неоднородна. Доля сборов в себестоимости продукции не особо велика – в среднем порядка 10%. Но и средняя рентабельность предприятий отрасли также низкая– по экспертным оценкам, на уровне тех же 10%. Это означает, что даже при этих средних параметрах рост сборов в 1,5 раза способен опустить рентабельность до уровня ниже ставок по банковским депозитам или по государственным облигациям – видам вложений средств гораздо менее хлопотным, чем реальный бизнес. Если же речь идет о «дорогом» участке, полученном в ходе конкурентных аукционных торгов, где доля сбором в себестоимости продукции достигает, скажем, 20%, полуторократный рост сборов может вывести рентабельность в отрицательную зону и просто «убить» бизнес.

«Мы считаем, что резкий рост стоимости арендной платы за использование лесов не только не целесообразен, но и не обусловлен экономически. По сравнению с 2017 годом отпускная цена на пиломатериалы и иные продукты лесопереработки осталась неизменной, затраты на лесозаготовку в связи с увеличением стоимости ГСМ и ухудшением климатических условий только возросли, возросли также затраты на лесохозяйственные мероприятия в связи с увеличением их объемов, заводы, комбинаты по переработке древесины простаивают из-за нехватки сырья и отсутствия оборотных средств. 2017 год стал очень тяжелым для лесной промышленности, а увеличение стоимости арендной платы по договорам аренды лесных участков, только усугубит ситуацию», - излагает свою позицию в письме Владимиру Путину Союз лесовладельцев Нижегородской области.

Кому это выгодно

Еще один момент, вызывающий возмущение участников рынка – резкое повышение сборов в лесозаготовительной отрасли в первую очередь бьет по малому и среднему бизнесу, в меньшей степени затрагивая крупный.

Дело в том, что большинство крупных компаний работают в рамках приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов, для участников которых стоимость аренды лесов снижена в два раза. Такие проекты предусматривают участие инвестора в создании и модернизации объектов лесной и лесоперерабатывающей инфраструктуры (дорог, складов, центров переработки древесины и т.п.). При этом «входной билет» весьма дорог – для получения статуса приоритетного стоимость инвестиционного проекта должна быть не менее 300 млн рублей, сумма явно неподъемная даже для среднего бизнеса, не говоря уже о малом.

Таким образом, резкое повышение сборов в наименьшей степени отразится именно на крупном бизнесе – рост удельной доли сборов в себестоимости продукции у них окажется вдвое меньше, чем у малых и средних предприятий.

«Краткосрочный эффект от повышения сборов будет заключаться в резком падении маржи по отрасли,- говорит аналитик инвесткомпании «Открытие Брокер» Тимур Нигматуллин. - Однако это оценки «температуры в среднем по больнице». Примерно половина оборота приходится на малые и средние предприятия, которые, в отличие от крупного бизнеса, не могут экономить на издержках за счет эффекта масштаба. Их маржа станет нулевой или даже отрицательной. Крупный бизнес тоже понесет потери, но станет лишь чуть менее рентабельным. Тем не менее, уже на горизонте 1-2 лет за счет сокращения доли небольших компаний крупный бизнес сможет захватить долю рынка и не только отбить эти дополнительные издержки, но и нарастить маржу за счет повышения цен в условиях снижения конкуренции. Одновременно не исключен рост доли "черного рынка"».

«Исполнителям приоритетных инвестпроектов, в том числе "липовых"», будет проще всего, а в наихудших условиях окажутся арендаторы, получившие лесные участки через реальные торги в первые годы после введения нынешнего Лесного кодекса. И, по сложившейся традиции, добросовестные лесопользователи в среднем пострадают значительно сильнее недобросовестных», - резюмирует один из участников обсуждения на интернет-форуме.

Вопрос о «липовых» инвестпроектах выходит, разумеется, за рамки экономического анализа (хотя возможность келейности при решении подобных вопросов очевидна – например, потому, что льгота действует на период от заключения контракта до истечения срока окупаемости проекта, что оставляет широкое поле для маневра на стадии планирования). Вместе с тем, нельзя не отметить еще ряд важных моментов.

Прежде всего, основная цель предоставления подобных льгот – стимулирование инвестиций в отрасль. 50% льгота по сборам для инвестпроектов была введена в 2007 году, логично посмотреть на динамику инвестиций в основной капитал за прошедший период. Данные Росстата показывают, что эти инвестиции приходят крайне неоднородно. Например, в 2008 году – рост на 41% по отношению к 2007-му, в 2009-м – двукратное падение (все данные – в сопоставимых ценах). В 2011-м – рост в 2,5 раза, в 2013-м – 1,5-кратный спад. Эти данные слабо коррелируют как с данными по экономике в целом, так и с данными по динамике инвестиций в основной капитал в сельском хозяйстве. Напрашивается вывод: это не нормально идущий инвестиционный процесс, определяемый потребностями рынка, а скорее разовые инвестиционные решения отдельных крупных игроков, принятые в процессе взаимодействия с властями.

Второй момент – собственно, место малого и среднего бизнеса в развитии отрасли. Речь даже не о правительственных программах поддержки малого и среднего предпринимательства и соответствующих декларациях, а о соображениях абсолютно прагматических.

Сейчас, по оценкам экспертов, на долю МСП приходится порядка 50% «лесного» рынка. Новые, резко повышенные для данного сегмента, ставки, объективно создают преимущества крупным предприятиям. Да, эти пониженные ставки обусловлены участием крупного бизнеса в инвестиционных проектах. Но почему столь высока планка для инвестиционных льгот? Чем хуже, с точки зрения интересов государства, если, условно говоря, среднее предприятие вложит 100 рублей в строительство 10 км дороги или в модернизацию относительно варианта, когда крупное вложит 1000 рублей в строительство 100 км? Ответ очевиден – ничем, кроме того, что сложнее администрировать. А сложнее администрировать – потому что вместо стандартных инвестиционных льгот, предусмотренных, в том числе для средних предприятий в других отраслях, в лесном хозяйстве принята немного иная схема. Краткая суть которой такова: сборы – не налоги, администрирование – точечное, силами Минприроды. То есть вместо стандартного и прозрачного «инвестиционного конвейера» - крайне запутанная схема.

Далее, специфика лесного хозяйства – в долгосрочности вложений, деревья – не указы правительства, за неделю не появляются. Именно поэтому малый и средний бизнес – основа стабильности таких систем. Малый и средний бизнес – зачастую семейный, передается по наследству, он заинтересован, в том числе в восстановлении ресурсов, передаче потомкам. Что у нас в этом плане? Тот же Росстат сообщает: с 2007-го по 20015 год (то есть в период действия «инвестиционных» арендных льгот) лесовосстановление в России сократилось с 873 до 803 гектаров в год (-8%). Иными словами, нынешняя система, мягко говоря, не способствует инвестициям в восстановление ресурсной базы.

Дорога в никуда

И, наконец, вопрос целеполагания и долгосрочных последствий принятого решения – не только для лесозаготовительной, но и для смежных отраслей.

«Лесозаготовка, согласно официальным данным статистики, - стабильно низкорентабельная отрасль, количество предприятий и численность работников в которой постоянно уменьшается,- отмечает руководитель налогового направления консалтинговой компании SRG Маргарита Есипова. – Увеличение ставки сборов может привести к повышению цен на их продукцию – иначе трудно будет сохранить даже минимальную рентабельность. Следовательно, пострадают не только малые и средние предприятия, занимающиеся лесозаготовкой, но и предприятия, использующие в последующем это сырье в своих производствах (изготовление картона, ДСП, мебели, бумаги и проч.), качество которых и так оставляет желать лучшего по сравнению с зарубежными конкурентами. Без повышения же цен отрицательная рентабельность некоторых предприятий только увеличится и приведет к банкротству. Да, останутся сильные игроки, у которых в принципе инвестиционные льготы; вопрос в том, пойдут ли эти деньги на развитие отрасли, на развитие лесных хозяйств и смогут ли эти игроки компенсировать оборудованием и рабочими местами выбывающие из отрасли малые и средние предприятия».

«Повышение стоимости арендной платы не уменьшит затраты на лесозаготовку и дальнейшую переработку, не увеличит покупательскую способность потребителя, а лишь ухудшит положение лесопользователей и с большой вероятностью приведет к гибели мелких и средних лесоперерабатывающих предприятий, что в свою очередь неминуемо увеличит рост безработицы и социальной напряженности в регионах, где экономика держится на лесной отрасли», - отмечают в письме президенту нижегородские лесовладельцы.

Также можно отметить, что практика показывает: малый и средний бизнес всегда предпочитают выстраивание отношений с себе подобными. Фермеры – с фермерскими продуктовыми магазинами, небольшие деревообрабатывающие предприятия – с фирмами, специализирующимися в сфере индивидуального коттеджного строительства и т.п. Причина очевидно – «большой» производитель или ритейлер часто «не видит» маленького контрагента, не учитывает его особенностей, это характерно для всех отраслей экономики.

В данном плане логично выглядела бы политика государства в сфере лесного хозяйства, направленная именно на поощрение малого и среднего бизнеса и связанных с ним производств: гибкость, скажем, небольшой мебельной фабрики, выше, чем у крупного производства, она может более оперативно следовать за тенденциями рынка. И, самое главное, это уже не продукция лесозаготовителей, речь идет о продукции более высокого уровня передела и, соответственно, о гораздо более высокой норме прибыли для отрасли в целом.

За примерами далеко ходить не надо. Вот, например, какую интересную статистику приводит банк «Интеза» (российская «дочка» крупнейшего итальянского банка «ИнтезаСанпаоло»). По его данным, знаменитая на весь мир итальянская мебель делается исключительно на малых и средних предприятиях, в этой отрасли нет ни одной мебельной фабрики, относящейся к крупному бизнесу, при этом основная доля продукции производится на экспорт.

У нас же, похоже, о необходимости увеличения глубины передела продукции (читай – повышения эффективности производства), похоже, никто не думает. Решения принимаются по простой логике: бюджету нужны деньги – давайте увеличим сборы с бизнеса. К чему это может привести, довольно выразительно описал в интернете один из участников рынка: «Для части арендаторов, кто реально поторговался (на аукционе – Ред.) и у кого платеж в бюджет субъекта в несколько раз больше минимального, приведет к сворачиванию их лесного бизнеса. А реально будет так: с 2018 года такие арендаторы перестанут платить вообще и выведут активы, если они были. Будут рубить, пока договор не будет расторгнут в судебном порядке. При наличии некоторых навыков этот процесс может занять от полугода до года».

Отсчет, как говорится, пошел.

Вконтакте

Одноклассники

Жители сел Кировской области бьют тревогу — за год стоимость дров выросла вдвое: с 600-800 рублей за куб, до 1200-1500.

Почему так взлетели цены и что с этим делать, обсуждали депутаты Заксобрания и министр лесного хозяйства Кировской области.

ПЕРЕСЧИТАТЬ ЛЕСОРУБОВ

Уже год в регионе работает 31 закон «Об организации деятельности пунктов приема и переработки древесины на территории Кировской области». Перед принятием его долго обсуждали. Ряд депутатов считали, что этот закон усложнит работу лесозаготовителей и лесопереработчиков. Но Министерство лесного хозяйства доказывало, что законопроект выведет из тени «черных лесорубов». Они больше не смогут продавать без учета и отчислений. Ведь по новому закону все предприятия, которые занимаются лесом в регионе, должны встать на учет. И ежемесячно отчитываться, сколько леса они срубили, сколько переработали, куда его повезли. Они должны были создать пункты учета, на которых лес замеряли (кстати, мерили кто во что горазд: кто в кубах, кто в квадратных метрах, а кто в погонных метрах — Ред.).

Год назад Минлесхоз смог убедить, что без данного документа порядка в отрасли не навести.

Прошел год. Депутаты потребовали от министра Сергея Салина подробного отчета, как отработала отрасль в новых условиях.

УЩЕРБ ОТ РУБОК СОКРАТИЛИ

Отчет министра был лаконичным и по-казенному сухим .

После отчета депутаты стали уточнять, а сколько же древесины область заготовила в 2017 году. Министр ответил, что она снизилась на 1200 тыс. кубов.

ПЕРЕРАБОТЧИКИ ВЗВИНТИЛИ ЦЕНЫ

Именно в снижении заготовки министр видит причину роста цены на древесину и, как следствие, — на дрова.

— У нас было очень сырое лето. Лесозаготовители не могли приступить к рубкам. Зимой долго не было морозов , а значит, не промерзли зимники и лесозаготовители не могли начать вывозить лес, — посетовал на погоду министр. — И образовалась нехватка древесины, чтобы ее компенсировать, ЦБК поднял цены. Заготовители повезли лес туда, где выгоднее. А населению практически не остается леса для собственных нужд. Он уходит на переработку.

Этим заявлением министр вызвал бурю негодования депутатов.

— Значит, это погода виновата, что заготовка упала? — возмутился депутат Владимир Бакин. — А может, мы такой закон намудрили, что его выполнить невозможно и люди уходят из отрасли?

О том, что «31 ЗО» сложный к выполнению, лесозаготовители говорили не раз. Проводили круглые столы в ВТПП, пытаясь донести до власти, что им лесом некогда заниматься, так как они бумагами завалены. Ведь, чтобы ежемесячно в установленном порядке отчитываться о приеме и отпуске древесины на переработку, о ее движении по территории области, нужно заполнить пакет бумаг.

ЧТО ДЕЛАТЬ

В итоге депутаты согласовали ряд поправок в закон об организации деятельности пунктов приема и переработки древесины на территории Кировской области. По задумке, теперь владельцам пунктов приема и переработки станет проще отчитываться о проделанной работе. Во-первых, из состава документов учета исключены книги учета приемо-сдаточных актов и актов самостоятельно заготовленной древесины.

Во-вторых, отчет о принятой, переработанной, отгруженной древесине нужно будет подавать не ежемесячно, а ежеквартально.

В-третьих, от обязательного учета освободят юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, которые осуществляют прием древесины или продукции ее переработки для собственного потребления (отопления производственных зданий, их строительства или реконструкции, собственных производственных или хозяйственных нужд).

Также министр Сергей Салин заверил, что министерство сейчас ведет переговоры с лесозаготовителями, чтобы они продавали лес населению по старой цене — от 600 до 800 рублей за куб.

Зимний пик снижения стоимости пиломатериалов уже закончился, и хотя сейчас на рынке можно наблюдать большой разброс цен, многие продавцы уже начали их повышать

Зимний пик снижения стоимости пиломатериалов уже закончился, и хотя сейчас на рынке можно наблюдать большой разброс цен, многие продавцы уже начали их повышать. В результате, например, цены на брус и доску во многих точках продаж в центральных регионах уже практически сравнялись с максимумом лета прошлого года.

В течение нескольких предкризисных лет внутрироссийские цены на лес и пиломатериалы увеличились в несколько раз, достигнув пика летом прошлого года. Так, в конце строительного сезона 2008 года цены на брус и обрезную доску в центральных областях России превысили 6,5 тысяч рублей за кубометр против 4 тысяч годом ранее (для сравнения: в летний сезон 2004 года они составляли порядка 2 тысяч рублей за куб).

Основным фактором роста цен было как увеличение объемов строительства в России, так крайне благоприятная внешняя конъюнктура, взвинтившая мировые цены на древесину и производные материалы.

Хотя в связи с повышением экспортных пошлин на «кругляк» объемы его вывоза за рубеж еще до кризиса несколько сократились, тем не менее в 2008 году из России было экспортировано более 36,7 млн кубометров необработанной древесины и на этих объемах работало множество целлюлозно-бумажных комбинатов в соседних Китае и Финляндии. Так, только в одной приграничной китайской провинции Хэйлунцзян полностью на российском сырье работают около 700 лесоперерабатывающих предприятий.

Россия в течение длительного времени остается ведущим поставщиком леса в Китай: ее доля хотя и снизилась в 2008 году на 5,5% по сравнению с годом ранее, тем не менее, составила за этот период 63%, значительно превысив поставки из других стран. И, несмотря на начавшееся кризисное падение цен, в целом за 2008 году средняя цена на импортируемую древесину в Китае повысилась на 21,5% и составила 175,3 доллара за кубометр. Такое значительное увеличение средней цены связано с повышением налога на экспорт древесины из России. Одновременно средняя импортная цена на пиломатериалы была более стабильной, рост по итогам года составил 4,4%, а уровень средней цены — 283,4 доллара за кубометр.

При этом, по данным компании Optim Consult, российские экспортеры пиломатериалов в 2008 году традиционно заняли первое место по объему (1,968 млн кубом) поставок продукции в Китай — 27,9% (+24,1% к уровню 2007 года), несмотря на более быстрый прирост экспорта из некоторых других государств. Для сравнения: Канада — 16,1% (+68% к 2007 году), США — 14,9% (-2,9%), Таиланд — 11,2% (+13,9%).

Кризисное падение цен на пиломатериалы достигло пика в зимние месяца, и в значительной мере было связано с существенным падением цен и мирового спроса на древесину и производные материалы. В частности, прогнозируется дальнейшее сокращение импорта в 2009 году древесины в Китай и Финляндию, причем в последнюю он должен упасть на 60% по сравнению с 2008 годом.

По лесозаготовке Россия занимает 4-ое место в мире, по производству пиломатериалов — 5-е, по целлюлозе — 7-е, а по производству бумаги и картона — 12-е.

Уменьшение мирового спроса уже серьезно сократило российский экспорт лесоматериалов и целлюлозно-бумажных изделий. Хотя их доля в общем объеме экспорта из страны в январе-феврале 2009 году несколько выросла — до 2,7% (в январе-феврале 2008 года — 2,6%). Физические объемы экспорта необработанных лесоматериалов снизились за этот период на 59,6%, пиломатериалов — на 35,2%, фанеры — на 36,0%, целлюлозы — на 26,1%.

Внутренний рынок вследствие своей узости не смог поддержать российское производство пиломатериалов, тем более что объемы строительства в большинстве регионов также существенно сократились.

Хотя в Минрегионразвитии надеются, что в 2009 году объемы строительства удастся сохранить на уровне 50 млн кв метров, первые месяцы 2009 года демонстрируют его падение в 49 регионах, при том что в большинстве других субъектах, за исключением, возможно, двух-трех, рынок скорее стагнирует, чем показывает оживление.

Вследствие этого пока продолжается падение производства пиломатериалов в большинстве регионов. Так, деревообрабатывающие предприятия Калининградской области сократили объем отгруженных товаров собственного производства, выполненных работ и услуг в январе-марте 2009 года по сравнению с соответствующим периодом 2008 года на 25,4% — до 194 млн рублей. Производство пиломатериалов в январе-марте сократилось на 28,6% — до 8 тысяч кубометров, мебели (в фактических ценах без акцизов и НДС) — на 14,9%, до 174,8 млн рублей.

В целом в марте деревообрабатывающие предприятия Калининградской области сократили объем работ и услуг на 20,1% — до 65,7 млн рублей, а тот факт, что, производство дверных блоков в области сохранилось на уровне января-марта 2008 года (141 тысяча кв. м), скорее, свидетельствует о том, что большинство областных объектов находится на завершающей стадии строительства.

Впрочем, в ряде регионов производство пиломатериалов начало демонстрировать некоторое оживление. Так, подобная тенденция наблюдается в Красноярском крае, где, согласно данным «Красноярскстата», производство выросло в первом квартале до 112 тысяч кубометров или на 7,1% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Например, рост цен на строительные материалы в Красноярском крае в первом квартале 2009 года составил 3,3%. В частности, пиломатериалы выросли в цене на 0,6%, а линолеум и рубероид — на 10,3% и 24,3% соответственно, тогда как цемент, напротив, упал в цене на 6,9%, а стекло — на 6,7%. В 2008 году стройматериалы в регионе подорожали на 11,8% (итоговые цифры скрываю значительный рост в первой и падение во второй половине года).

Аналитики полагают, что ближе к лету цены на пиломатериалы могут вырасти вслед за оживлением индивидуального жилищного строительства в большинстве регионов. Рост цен тем более вероятен, что «обеднение» значительной части индивидуальных заказчиков уже сместило спрос в сторону быстровозводимых каркасных домов и домов из бруса, строительство которых не только дешевле, но и проходит быстрее, что минимизирует финансовые риски. В частности, на Подмосковном рынке уже появились предложения по строительству каркасных домов экономкласса площадью от 80 до 130 кв. метров и стоимостью примерно 8,5 тысяч рублей за метр.

В центральных областях разброс цен на пиломатериалы сейчас достаточно велик, но продавцы надеются на рост в будущем. «Брус и обрезная доска у нас сейчас идут по 6,5 тысяч. Да, цена падала с лета прошлого года, но с тех опять выросла и, наверное, в мае опять подрастет», — заявила сайт продавец пункта продажи стройматериалов во владимирском Сельце.

«Брус и обрезную доску мы продаем по 5,5, а необрезную— по 4 тысячи рублей», — сообщил BFM.ru индивидуальный предприниматель Сергей Анисимов из Судогодского района.

С января в России начали действовать новые минимальные ставки платы за древесину на корню. C 2017 по 2019 г. коэффициент расчета ставки будет ежегодно увеличиваться на 0,07.

С января этого года в России начали действовать новые минимальные ставки платы за древесину на корню. В 2016 г. к ним применялся коэффициент 1,43. В 2017 г. этот коэффициент составляет 1,51, в 2018 г. будет 1,58, в 2019 г. – 1,65. Таким образом, с 2017 по 2019 г. коэффициент будет ежегодно увеличиваться на 0,07.

По мнению заместителя директора Санкт-Петербургского научно-исследовательского института лесного хозяйства Николая Петрунина, индексация ставок арендных платежей была ожидаема. По данным Рослесхоза, за период с января по октябрь 2016 г. поступления в федеральный бюджет за использование лесов составили 15,6 млрд руб., а расходы федерального бюджета на лесное хозяйство – 21,4 млрд руб. «Минимальные ставки платы за заготовку древесины в нашей стране являются одними из самых низких по сравнению с ведущими лесными державами мира и составляют в зависимости от региона 30–35 руб. за 1 м3, – рассказывает Николай Петрунин. – В ходе проведения аукционов по продаже права на заключение договоров аренды участков лесного фонда они повышаются незначительно – примерно в полтора раза.

Так что индексация ставок платы за использование лесов в последние годы становится некоей технической процедурой». С ним согласен и начальник управления по лесному хозяйству Департамента лесного комплекса Вологодской обл. Дмитрий Скрябин. «В соответствии со статьей 29 ЛК РФ, граждане, юридические лица осуществляют заготовку древесины на основании договоров аренды лесных участков, если иное не установлено кодексом, – рассказывает он. – Согласно Постановлению Правительства Российской Федерации от 21.09.2015 № 1003 «О типовом договоре аренды лесного участка», размер арендной платы подлежит изменению пропорционально изменению ставок платы за единицу объема лесных ресурсов или за единицу площади лесного участка, устанавливаемых в соответствии со статьей 73 ЛК РФ. Таким образом, увеличение размера арендной платы является одним из условий договора аренды и учитывается арендаторами в своей деятельности, поэтому факт ее повышения не станет неожиданным для арендаторов лесных участков и не окажет существенного влияния на их работу».

По словам Николая Петрунина, доля среднего размера платы за заготовку древесины в себестоимости 1 м3 составляет сегодня в целом по Российской Федерации от 4 до 7 %, в то время, как в Финляндии, Норвегии, США, Канаде и ряде других стран она достигает 10–50 %. «На финансовую стабильность крупных лесопромышленных компаний данная индексация серьезным образом не повлияет. Чего нельзя сказать о малом и среднем бизнесе, лишенном какой- либо возможности привлекать из вне оборотные средства – наши банки фактически не кредитуют малый и средний бизнес», – считает он. По мнению эксперта, гораздо больше лесопромышленным компаниям приходится тратить на охрану, защиту и воспроизводство лесов, которые они обязаны осуществлять согласно Лесному кодексу РФ. «Объем расходов арендаторов лесных участков на охрану, защиту и воспроизводство лесов сопоставим с расходами федерального бюджета, предоставляемого бюджетам субъектов РФ на осуществление переданных полномочий, – считает Николай Петрунин. – Если федеральный бюджет выделяет на эти цели в среднем 21 млрд руб., то арендаторы тратят 14–17 млрд руб. При этом данные расходы считаются само собой разумеющимися и нигде ни в какой доходности не учитываются».

Однако лесопромышленники придерживаются иной точки зрения и с увеличением коэффициента прогнозируют рост стоимости древесного сырья . «После повышения ставок по договорам аренды вырастет попенная плата, поскольку там есть пункт о том, что «попенка» изменяется в зависимости от изменения коэффициента, – полагает генеральный директор «Лесной Инновационной Компании» Алексей Ипатов. – Я, как лесозаготовитель, при увеличении попенной платы, естественно, буду повышать и стоимость сырья. А сегодня оно итак очень дорогое – 1 м3 древесины для распиловки стоит 4000 руб. Три с половиной года назад он стоил 1800. То есть его цена возросла более чем в два раза. Если вырастет «попенка», она станет еще дороже. При этом такого роста цен на пиломатериалы нет».

По словам эксперта, повышение арендных ставок на лес не даст экономического эффекта. «Я понимаю, что бюджет трещит по швам, но это не значит, что он наполнится из-за введения такой неадекватной меры. Увеличение ставок не приведет к притоку средств в бюджет. Надо повышать доходность бюджета только за счет увеличения объемов производства продукции с высокой добавленной стоимостью. Для этого необходимо, чтобы деревообрабатывающие предприятия были обеспечены сырьем. А сегодня древесина по квотам отправляется на экспорт. При этом на внутреннем рынке ее не хватает». По мнению Николая Петрунина, повысить доходность лесного сектора позволит полное изменение механизмов ценообразования и распределения доходов между бюджетами. В России доля платы за заготовку древесины в себестоимости 1 м3 круглого леса составляет 4–7 %

Аномально теплая зима сыграла на руку застройщикам: плюсовая температура позволила им нарастить объемы строительства. Но, как выясняется, из-за отсутствия снега в лесах уже весной стройматериалы из дерева подорожают минимум на 50%. По мнению участников рынка, это может привести к тому, что анонсированная правительством программа малоэтажного строительства так и не сдвинется с мертвой точки.

Аномально теплая зима сыграла на руку застройщикам: плюсовая температура позволила им нарастить объемы строительства. Но, как выясняется, из-за отсутствия снега в лесах уже весной стройматериалы из дерева подорожают минимум на 50%. По мнению участников рынка, это может привести к тому, что анонсированная правительством программа малоэтажного строительства так и не сдвинется с мертвой точки.

По данным Росстата, в прошлом году в стране было построено 50,2 млн кв. м жилья, что на 15,2% больше, чем в позапрошлом году. Ощутимый рост наблюдался даже в декабре: за этот "мертвый" для отрасли месяц объем строительных работ в суммарном выражении составил около 300 млрд руб. - это почти на треть больше, чем за аналогичный период 2005 года. По всей видимости, такой тренд будет наблюдаться и по итогам первого квартала этого года.

Застройщики и девелоперы радуются: увеличить объемы строительства в конце года позволила теплая зима. "Плюсовая температура дает возможность производить работы по бетонированию круглосуточно в одинаковом режиме, как это бывает весной", - утверждает представитель компании "Стройинком-К". "Теплая погода позволила сократить трудозатраты, которые каждую зиму строители несут на расчистке от снега всех перекрытий и межэтажных конструкций", - добавляет вице-президент "Конти" Вячеслав Тимербулатов. По его данным, в отличие от прошлогодней аномально холодной зимы в этом сезоне производительность труда на стройках увеличилась минимум на 7–8%. С этой оценкой согласен и начальник отдела загородной недвижимости компании "Ваш финансовый попечитель" Роман Рыжков и добавляет: "Кроме того, за счет уменьшения потребления электричества, дизельного топлива, антиморозных присадок к бетонному раствору на 2–3% снизились отраженные в себестоимости издержки на строительство".

Впрочем, теплой зиме радуются не все застройщики. Из-за слякоти лесопромышленники не могут вывезти сырье с лесосек, в результате чего уже сегодня ощущается дефицит пиловочного материала, используемого при деревянном домостроении. Такая ситуация сложилась в Архангельской, Костромской, Вологодской, Кировской областях, республике Коми, которые являются основными поставщиками пиломатериалов для 70% игроков рынка деревянного домостроения столичного региона и всего Центрального округа. По словам управляющего партнера группы компаний "Зодчий" (специализируется на строительстве деревянных домов) Михаила Королева, рост цен на пиломатериалы к началу строительного сезона может составить свыше 50–60%. "Если в 2006 году до потепления 1 куб. м пиловочного материала стоил 800 руб., то в нынешнем году с учетом потепления эта сумма составляет 1500–1800 руб.", - отметил Королев. По его словам, везти сырье из Сибири не всегда выгодно из-за высоких железнодорожных тарифов.

"Древесина входит в тройку лидеров стройматериалов по ценовой динамике, - соглашается гендиректор Vesco Construction Алексей Нелепо. - В прошлом году древесина подорожала на 60–65%. По итогам этого года мы ожидаем аналогичный рост". Однако Рыжков сомневается в этих прогнозах. "Едва ли произойдет существенный ценовой рост, в противном случае продукция окажется неконкурентоспособной", - отметил он, добавив, что доля пиломатериалов в себестоимости городских и загородных объектов не превышает 2%. "Подорожание стройматериалов из дерева негативно отразится на малоэтажном строительстве", - добавляет Оксана Басова из "СХолдинга". В таком случае придется на время забыть о широко разрекламированной Правительством кампании по строительству малоэтажных деревянных домов, куда обещали переселить небогатых граждан.