Империя и национальное государство, сходства и различия. Империя и национальное государство Империи и национальные государства

В последние годы в русском политическом мышлении обозначились две тенденции: одна - "стремление к империи", другая - "бегство от империи".

В последние годы в русском политическом мышлении обозначились две тенденции: одна - "стремление к империи", другая - "бегство от империи". За время, прошедшее после эпохи Ельцина и периода перестройки, все уже успели отвыкнуть от идеологического штампа, определяющего империю как абсолютное зло, и возобладал более сбалансированный подход к пониманию империализма как закономерного следствия внутренней и внешней политики любой великой державы. В результате разговоры об империи зазвучали на всех флангах политического спектра, и тема империи стала очень быстро востребованной.

Однако так же быстро обнаружилось, что современная трактовка империи тоже может оказаться несвободной от прежних шаблонов восприятия. Противники империи на фланге национал-"оранжистов" провозгласили, что империя не нужна России, потому что империя не национальна и ее построение - это форма угнетения русского народа, который в погоне за призраком великодержавного империализма взвалит на себя тяжесть строительства и содержания великого государства, которое не будет отвечать его интересам. И более того, только истощит силы русского народа, уже подорванные ХХ веком, ставшим временем непрерывных социальных экспериментов. Впрочем, те, кто поддерживает эту позицию, ошибаются, потому что хотят они не Российскую империю, а воссоздания того странного государственного образования, каким был Советский Союз и которое по недоразумению оказалось причисленным к империям, сущностно таковой не являясь.

Национальна империя или антинациональна и космополитична? Это основной вопрос в современном понимании империи, именно на него необходимо ответить, чтобы разобраться, нужно ли стремиться к империи и как это связано с построением национального государства.

Если мы обратимся к истории, то увидим, что за тысячелетия существования цивилизации и государства империи возникали постоянно и сопровождали человечество на всем протяжении письменной истории. Государство, достигая значительного уровня развития, усиливалось и стремилось покорить своих соседей, для того чтобы за счет этого стать еще более сильным. Но этот эгоистический план выполнял и крайне полезные функции - империи, включая в свою сферу менее развитые образования, поднимали их уровень, давали высокую культуру, законы, новые технологии, то есть несли цивилизацию все большему числу народов. Покоренные народы могли не слишком хорошо себя чувствовать под властью империи, особенно первое время, но они выигрывали исторически и, вскоре поднявшись, могли уже сами создавать цивилизацию. Или как минимум лишались варварства и содержались в рамках установленных империей для государства, в основе которого лежал закон.

Все империи, известные истории, были национальными, все они были построены одной нацией как высшая форма национального государства и существовали исключительно во благо образовавшего их народа. И так же все империи погибали, постепенно теряя свой национальный характер. Допуская к власти и культурному влиянию иноземцев, они слабели и приходили в упадок. Чем дольше сохраняла империя свой национальный характер, тем дольше она существовала и тем сильнее была. Египетская империя около тысячелетия сохраняла характер египетского государства, но ослабела и погибла, когда иноземцы стали иметь в ней слишком большое влияние и умножились числом так, что среди последних фараонов оказались даже негры. Персидская империя стала могущественна как государство персов, в котором существовала очень жесткая схема сохранения власти за этническими персами, сейчас бы ее назвали расистской. Но и персы дали в своем государстве возможность покоренным народам возвыситься, в результате чего Персия стала слаба и пала под ударами завоевателей.

Македонцы, создавшие одну из величайших империй в истории, даже вместе с родственными им греками были слишком малочисленны, чтобы удержать власть над огромными территориями. Александр Македонский прекрасно понимал это и попытался сделать ставку на культуру и цивилизацию как элементы, скрепляющие империю вместо этноса, и его проект быстро провалился. Несмотря на то, что греческая цивилизация продвинулась в Древнем мире до Индии и Средней Азии, этого оказалось недостаточно, чтобы дать империи хотя бы немного времени на существование. Римляне, создавшие вторую величайшую империю, не повторили ошибки греков и создавали свою империю на жесткой национально-государственной основе. Римская империя стала классическим типом национальной империи, где власть и политические права принадлежали немногочисленному слою римских граждан, этнических римлян. Даже родственные им италики, которые для римлян были тем же, чем для русского, к примеру, белорусы, очень долгое время были существенно ограничены в правах, и понадобилась целая череда восстаний и гражданская война, чтобы им были даны права римского гражданства.

Римляне очень хорошо осознавали свою миссию имперского народа как национальную миссию. Великий римский поэт Вергилий писал об этом:

"Смогут другие создать изваянья живые из бронзы, Или обличье мужей повторить во мраморе лучше, Тяжбы лучше вести и движения неба искусней Вычислят иль назовут восходящие звезды - не спорю... Римлянин! Ты научись народами править державно - В этом искусство твое! - налагать условия мира, Милость покорным являть и смирять войною надменных!"

Со временем, однако, Римская империя постепенно утрачивала свой национальный характер. Цезари, которым сиюминутная выгода от роста популярности, возможности беспрепятственного увеличения армии и больших сборов налогов заслонила перспективы существования империи, все расширяли число римских граждан, пока в итоге гражданские права не получили все жители завоеванных земель. Именно с этого времени началось постепенное падение Римской империи, которая, утратив свой национальный характер, утратила и смысл существования.

Империи европейской истории также создавались как национальные. Испания, создавшая империю, "над которой не заходило солнце", культивировала представления о чистоте крови, напрямую связанные с честью. Испанский драматург Лопе де Вега писал:

Я Гарсиа де Паредес и еще... Впрочем, довольно сказать: я испанец.

С XV по XVII века в Испании было принято множество статутов "о чистоте крови", которые были призваны следить за тем, чтобы житель Испании, пусть даже католик, но не относящийся к этническим испанцам, не смог бы присвоить себе право назваться таковым, вступать в различные общественные объединения испанцев и пользоваться их привилегиями. Англия, созидая свою империю - Великобританию, создавала ее как свой национальный проект. Более того, Британская империя родилась в постоянном противостоянии, приводившем к войнам сначала с Испанией, а потом с Францией. И не случайно именно Англия стала страной, создавшей расизм как политическую и научную доктрину.

Российская империя также была национальна, ее строил русский народ как православное русское государство, и любые мысли о том, что российская империя, дескать, не национальна, были бы сочтены неудачной шуткой. Да, российская империя не знала колониализма в классических западных образцах, но это не мешало везде в государстве давать приоритет русскому народу и создавать иерархичную систему разделения подданных по уровням верноподданичества и приобщенности к цивилизации. Русские осознавали свое государство именно своим национальным государством, никакой отчужденности русского этноса от вопросов государственного строительства невозможно обнаружить, как бы ни хотели найти их современные региональные сепаратисты.

На территории Российской империи образовался СССР. Казалось бы, самое простое - это объявить его по праву территориальной и хронологической преемственности прямым наследником Российской империи, что многими и было сделано. Но Советский Союз не был империей, хотя и имел с ней некоторое морфологическое сходство. Будучи большим многонациональным государством, СССР не являлся империей, потому что он не был государственным проектом того или иного этноса. Более того, самая многочисленная русская нация подвергалась едва ли не наибольшему ущемлению во благо построения Советского государства. Коммунисты инстинктивно чувствовали эту опасность - существование великого государства без имперской нации всегда было под угрозой нестабильности, - поэтому была провозглашена доктрина слияния всех народов СССР в единый советский народ, который и должен стать имперской нацией для СССР. Время показало весь утопизм большевиков.

В период разрушения СССР тема империи вновь всплыла в перестроечной пропаганде, уже в качестве символа, концентрировавшего в себе все темные черты советского строя, в качестве объекта для ненависти. Цель этого была очевидна - навсегда запятнать само имя империи и надолго привить у русского народа чувство вины за "эксплуатацию" национальных окраин в советское время. Но этого не случилось, и спустя совсем немного времени империя возрождается - пока еще только в сознании народа. Но уже сейчас видно, идея империи обречена на популярность и поддержку, и поэтому те политические силы, которые возьмут ее на вооружение, останутся в выигрыше. Главное только - всегда помнить, что такое настоящая национальная империя и что такое ее безжизненный вненациональный симулякр.

Русский журнал

www.russ.ru

УДК 321
ББК 66.033.12

Цель. Определить, можно ли в отношении имперских политических систем использовать понятие "государства" и если да, то к какому типу государств относятся империи.

Методы. Историко-сравнительный, структурно-функциональный. Опираясь на принципы системного подхода, автор применяет методы анализа, синтеза, оценки, сопоставления и сравнения.

Результаты. Проводится обзор научных дискуссий в сегменте языка политической философии в отношении сущности "государства" в их применимости к предмету исследования империй. Дана ретроспектива понятия "государства", как оно трактовалось в отечественной мысли в постсоветский период. На целевой вопрос дан положительный ответ. Предложена классификация.

Научная новизна. Автор приходит к выводу, что империя является "государством", если последнее трактовать преимущественно через административный институт. Однако империи как государства типологически отличаются от остальных видов государств, в частности - национального государства.

В истории политической науки имели место обоснования различных исторических видов государств: государства полисного типа, феодальной монархии, современного национального государства и проч. Однако один вид государств - империи - так и не получил серьёзного научного обоснования, и, более того, существуют серьёзные сомнения, можно ли вообще называть "империю" "государством". В данной статье поставлена цель выявить существенные, концептуальные позиции, по которым можно было бы ответить, государство ли империя, и если да, то какое.

Единого, общепризнанной в науке и закреплённой в праве дефиниции "государства" не существует. Его определяют через способность вступать в дипломатические отношения, через суверенитет, через аппарат принуждения и т.д. Это было подробно показано в работах таких учёных, как Б. Бади , С.А. Бабурин , Ш. Эйзенштадт , Р. Нозик , К. Скиннер и др. Однако, определённая генерализация всё же имеется. Термин "государство" употребляется в двух основных смысловых коннотациях. Первый - обозначает все исторические политические субъекты, которые когда-либо вступали друг с другом в дипломатические контакты, воины, торговые и прочие союзы, обладали верховной властью, армией, аппаратом принуждения, правовой системой, являлись государствами или считались таковыми . В этом значении понятие "государство" употребляется в обыденной коммуникации, в публицистике, в общей политологии и в общей истории. В этом значении "империя", конечно, государство. Точнее, специфическая разновидность государств.

Второй смысловое значение соотносит "государство" с конкретным историко-политическим субъектом - национальным государством Западной Европы эпохи Нового Времени, а точнее - периода с Вестфальских мирных договоров примерно до наших дней. "Национальное государство" - уникальный политический субъект, со своей собственной правовой и структурной спецификой . В этом смысле "империя", конечно же, не может быть "государством". Хотя из истории мы знаем, что в Новое Время сформировались могущественные колониальные империи, в структуре которых национальные государства, расположенные на территории Западной Европы выполняли функции центрального звена - метрополий, вся империя конечно же не может быть государством в его национальном контексте.

То есть, проблема состоит в том, что на уроне политико-правовой теории "национальное государство" и "империя" - несопоставимые понятия, а в истории и в политических процессах - ряд национальных государств, всё же выстроили специфическую имперскую структуру.

Исследование указанной проблемы может иметь множество аспектов, из которых в этой статье мы коснёмся нескольких, но центральных.

Первый из них - лингвистический. Он предполагает необходимость уточнить понятие государства, в котором помимо общего значения слов есть и конкретные языковые смыслы. Государство, оно же state (англ.), оно же Stato (итал.), оно же Staat (нам.), оно же Etat (франц.), оно же Estado (исп.). Все эти версии, происходящие от латинского корня, естественным образом друг с другом схожи. Схожи примерно и их смыслы. Однако, тот, смысловой объём, который на Западе обозначается термином state, это не совсем "государство" в русском языке . Для современного Запада State - такое государство, в котором власть ограничена конституцией, писаной или неписаной, и которая основывается на теории прав человека.

В работе профессора Лондонского университета Квентина Скиннера «Понятие государства в четырех языках» данный вопрос подробно проанализирован.

Слово "государство" кажется нам совершено привычным. Но его современный смысл, как и процесс становления есть результат лингвистической и политической инновации XIV- XV веков. И к Римской империи, утверждает профессор Скиннер, понятие "государства" неприменимо: там есть то, что римляне называют res publica: "общественная власть", "общее дело". Из всех институтов современного государства в ImperiumRomanum имели место только налоги и армия. Латинское слово status, наряду с такими эквивалентами из национальных языков, как estat, stato и state, становится общеупотребительным в разнообразных политических контекстах и начиная только с XIV века. Lo stato - термин, используемый Макиавелли, во время его жизни ещё не означало "государство" в современном понимании. Макиавелли обозначил этим неологизмом - "Lo stato" новую для своего времени реальность - так называемые "новые монархии", которые мы, потомки, знаем под обозначением "абсолютизм" и "абсолютистские монархии". Правители этих монархий разрушали предыдущую систему социальной иерархии, рассматривая и высшую дворянскую прослойку и низшие классы как инструменты в достижении целей государственного механизма. Административная власть в эпоху, предшествующую жизни Макиавелли, то есть до Реформации, до кризиса феодализма, не могла быть названа "Lo stato", и не соответствовала этому понятию. Соответственно, империи, появившиеся в де-ренесансную, до-макиавеллевскую эпоху, не являются "Lo stato".

В русской истории наиболее близко соответствовали сущности "Lo stato" режимы Ивана Грозного и Петра Первого, которые ради своих политических целей не считались ни с жертвами ни с методами, и, что показательно, вели себя с представителями всех социальных слоёв одинаково жестоко, как и, к примеру, Генрих VIII.

Как же термин status и его производные приобрели современный, и, главное - универсальный, общеупотребительный и единственный смысл? Скиннер, обращаясь к текстам XIII века, показывает, что всевозможные кондотьеры и прочие узурпаторы власти были озабочены удержанием собственного status principis - положение суверенного правителя, что было возможно при соблюдении двух принципиальных условий: стабильности политического режима и сохранении, а лучше - приращении территорий области или города-государства .В результате в общественном сознании термины status и stato закономерно начинают служить для обозначения территории.

Далее Скиннер утверждает, что современная трактовка государства восходит не к республиканцам, но к теоретикам светского абсолютизма конца XVI — XVII века (в частности, у Гоббса), приводя следующие аргументы. Классическая республиканская теория отождествляет государство и граждан, которые не "передают", а всего лишь "делегируют" свою власть правителям. Кроме того, в данной традиции терминам status и state предпочитаются civitas или respublica, которые, например, республиканец Локк передает по-английски как city или commonwealth .

Но, и не зная о Скинере, из истории мы знаем о научной тенденции, имевшей место в конце XIX века, которая утверждала, что в эпоху национализма и империализма многонациональные и многоязычные государства - реликты трёх предыдущих веков - обречены на гибель, а будущее за крупными государствами с большими территориями, объединяющими однородные нации . На этой идее, которая сама являлась гибридом нарастающего национализма и экспансионистского империализма, во многом был построен Второй - кайзеровский Рейх, и, позже, конечно, Третий. Национализм и национальное государство мыслились как социально-политические единицы значительных размеров, склонные к доминированию в международной политике. Противопоставление их империям ещё не было актуально, и современники полагали естественным перетекание одной формы политической организации в другую . Лишь по результатам Второй Мировой войны произошло разграничение на собственно "национальные государства" и современные империи - сверхдержавы.

Каким же тогда государством следует полагать империю? Сivitas, stato и state могут применяться лишь ограниченно: максимум - в отношении морских колониальных империй Нового Времени. Каждое из этих понятий может быть включено в имперскую структуру, но их логический объём империи не идентичен. Ситуация осложняется тем, что самих империи существовало несколько исторических видов: континентальные, колониальные, номадические. Сверхдержавы - термин, применимый и используемый последние 60 лет и сейчас.

Форма государств Запада Нового Времени - национальное государство - это такая организация политической власти, при которой власть ограничена правом, а сущность права рассматривается именно как свобода. В русском языке «государство» означает принадлежность, «нечто государево, государево достояние», но уж никак не такое публично-правовое состояние, которое было обозначено понятийным рядом "право" и "свобода". Это не значит, что один смысл хуже другого. Но в русском языке термин «государство» обозначает качество «принадлежности к» и отвечает не только на вопросы «что?», и «какое?», но и «чьё?».

Исторически в России государство как институт, никогда, за исключением краткого "ельцинско-горбачёвского" периода не противопоставлялось империи и как идее, и как организации . Логично и естественно, что в русском языке на терминологическом уровне "государство" может быть «империей», а может не быть, но уж точно не противопоставляет себя ей. Смысл этого возможного симбиоза но не противоположности заложен на лингвистическом, смысловом, архетипическом уровне языка, а значит, и коллективного бессознательного.

Второй аспект среди обозначенной проблемы состоит в самом "национальном государстве", точнее - в соответствии реальных национальных государств идеи национального государства как такового.

Теория национального государства создавалась для обслуживания реальности, сформированной Вестфальской системой международного права. Однако она никогда не удовлетворяла поставленной задаче: национальные меньшинства - суть реальность даже в классических национальных государствах Западной Европы . Не существует примера, когда государство средних размеров (не карликовое) этнически монолитно. Помимо этого, понятие "национального государства" постепенно усложнило своё содержание и слилось с понятием "демократического государства" или государства вообще .

Современная разновидность национального государства - правовое государство. Теория правового государства такова, что не предполагает включение в список своих конкретных воплощений имперской административной единицы. Парадигмальные основания теории правового государства - теория общественного договора и концепция естественного права создавались без оглядки на имперскую реальность и даже в отрицании этого принципа .

Государство всеобщего благоденствия есть высшая форма развитого правового государства, хотя последнее и не обязательно приводит к первому. Империя - властная система, которая может быть основана на праве, понятом как свобода, а может и не быть, но точно не правовое государство современного мира. Её сложно идентифицировать через правовую терминологию. Существование правовых систем в имперских системах исторически неоднозначно. Первая из империй, осознавших самое себя - римская - предстаёт нам как достойный уважения и восхищения источник права. Fiat justitia et pereat mundus - пусть рухнет мир, но свершится закон, - эта крылатая латинская фраза лучшее свидетельство отношения к закону в некоторых империях. Однако история других империй оставляет серьёзные вопросы.

Как субъекты международного права национальные государства представляют некоторую общность, но как по своему генезису, так и по исторической судьбе они образуют различные группы. Важно признать, что само по себе национальное государство не исключает имперскую форму организации в ином регионе. Бельгия, Франция, Италия, Португалия - перед нами примеры типичных национальных государств европейского региона. Они же - колониальные империи за его пределами. Одни - успешные, другие - неудавшиеся.

Даже из этого краткого обзора ясно, что сравнение империи и государства может предполагать серьёзную терминологическую ловушку.

Чтобы хотя бы примерно обозначить, в чём состоит уникальность империи как политической единицы, обратимся к классике отечественной социологической мысли, к соотечественнику, профессионально исследующему смыслы социального и политического пространства - А.Ф.Филиппову.

"Государственно-политическое" , по А.Ф. Филиппову, оформлено, поскольку речь идет о его очерченных границах, которые отделяют его не от неполитического, но от иной политической формы, иного государства… Его форма определяется изнутри, поскольку государство суверенно на своей территории. Его форма определяется и извне, поскольку все ведомое пространство занято другими государствами…. Однако во всяком случае граница остается социальным артефактом, поскольку разделяет на географическом узоре множество похожих друг на друга государств .

"Имперски-политическое", по версии А.Ф. Филиппова отличается тем, что имперская фигура может, конечно, наблюдаемая извне, в особенности в нынешнем, глобализированном мире, быть неотличима от большого государства. Но смысл имперского пространства состоит в том, что изнутри империи оно созерцается как некий малый космос, встроенный в большой — совокупный порядок бытия, — но отнюдь не в систему международных отношений, где только взаимопризнание государств гарантирует сохранность границ. Пространство империи не нуждается в такой легитимации .

Хотя слова А.Ф. Филиппова следует рассматривать как одну из возможных интерпретационных версий, в ней всё же указаны аспекты различия смыслов "государства" и "империи".

Повторим ещё раз: мало того, что слово "государство" имеет в русском языке смысловые коннотации принадлежности, совершенно не совпадающие с смысловым объёмом западного аналога - state; само слово для обозначения административно-политических единиц (систем, структур), господствующих на определённой территории - всего одно. "Государство" у нас и полис, и феод, и абсолютная монархия, и капиталистическая республика, и традиционная (патримониальная) империя, и тоталитарная система, и кочевая империя и сверхдержава. Разумеется, смысл термина максимально размыт, потерян, бессодержателен. Империя - не государство в смысле state. Но она и не "государево". Она - специфически организованный административный субъект, действующий в пределах пространства, на которое способно распространить своё влияние.

Не претендуя на исчерпывающий характер заявленной проблемы, сформулируем следующие положения.

Империя - суть государство. Но она - не lo stato (state), хотя само state может быть её составной частью - метрополией. Империя - специфически организованный административный субъект, действующий в пределах пространства, на которое способно распространить своё влияние.

В конченом итоге противопоставление империи государству вообще, и, государству-нации в частности, лишено смысла и не только исторически, но и теоретически. Это - как противопоставлять целое части. Империя включает в себя современное государство, но универсальнее последнего.

Встаёт вопрос, как типологизировать их отношения. Необходимо определить такую черту, которая была бы общей для всех исторических государств. Хорошо бы выбрать "легитимность", но это окажется неправдой. В истории достаточно примеров существования государств даже без внутренней легитимности: они называются тираниями. К тому же, легитимность - скорее качество власти. "Суверенитет" на эту роль тоже не годится: не все государства современного мира обладают полным суверенитетом; то же можно наблюдать и в исторической ретроспективе. Осталось право на использование силы; вооружённой силы.

Макс Вебер, а за ним и Шмуль Эйзенштадт - лишь наиболее известные имена среди тех, кто определяет государство через право или просто способность использовать силу . Но инструменты физического принуждения - полиция или армия являются именно инструментами, атрибутами у центрального государственного института - института администрирования.

В своей известной работе "Политика как призвание и профессия" Макс Вебер пишет: "дать социологическое определение современного государства можно, в конечном счете, только исходя из специфически применяемого им, как и всяким политическим союзом, средства — физического насилия".

Не оспаривая Вебера трансформируем его формулировку: "дать определение государства как такового можно, в конечном счёте, только исходя из специфически используемого им, как политическим союзом, института администрирования".

Администрирование - общее свойство у всех государств человеческой истории. Даже номадические общества, в отношении государственности которых развиваются бурные дискуссии , содержали этот институт, а именно систему отношений, в которой один субъект политического действия отдаёт приказ, а другой (или другие) его исполняет и следят за исполнением.

Если использовать критерий "администрирования" как общий для всех государств идентификатор, мы получим примерно следующую схему.

Сейчас не так важно, исчерпывающ ли список иных разновидностей государств (национального, феодального, племенного и полисного), полностью ли он терминологически корректен в научном смысле. Важно, что на онтологическом уровне в понятийном сегменте политической теории империя является государством, если последний термин используется как обозначение класса историко-политических акторов. При этом "империя" - термин, который соотносится уже с видовым обозначением нескольких исторических типов империй - континентальных, колониальных, номадических, сверхдержав и т.д. Прочие же государства относятся к иной разновидности историко-политических субъектов.

Отметим, что на историческом уровне такой дихотомии не наблюдается, поскольку каждый из перечисленных в этой схеме субъектов политической истории входил в империи, составляя либо центральную, либо периферийную её части. Так, в морской колониальной империи Новго Времени как особом подвиде имперских систем национальное государство выполняло функцию метрополии, а различные феодальные монархии и племенные союзы - колоний. Но это уже предмет отдельной дискуссии.

Литература

1. Аристотель. "Политика. Афинская полития". М, Мысль, 1997. 343 с.

2. Бабурин С.Н. Мир империй: территория государства и мировой порядок. М.: Магистр Инфра-М., 2010. 534 с.

3. Бади Б. От суверенитета государства к его жизнеспособности // Мировая политика и международные отношения в 1990-е годы: взгляды американских и французских исследователей: Пер. с англ. и фр. / Под ред. М.М. Лебедевой и П.А. Цыганкова. М., 2001. 238 с.

4. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. 808 с.

5. Государство как произведение искусства: 150-летие концепции: Сб. статей // Институт философии РАН, Московско-Петербургский философский клуб; Отв. ред. А. А. Гусейнов. М.: Летний сад, 2011. 288 с.

6. Гринин Л.Е. Политический срез исторического процесса. Государство и исторический процесс. М. Либроком. Изд.2, испр. и доп. 2010. 264 с

7. Крылатые латинские выражения. 4000 знаменитых фраз, изречений, устоячивых выражений от великих авторов античности. Составитель - Цыбульник Ю.С. М.: ЭКСМО, Фолио, 2008. 430 с.

8. Локк Дж. Сочинения в трех томах: Т. 3. М.: Мысль, 1988. 668 с. (Филос. Наследие. Т.103). 406 с.

9. Малков С. Ю. Логика эволюции политической организации государства. М.: Ком Книга, 2007. 345 с.

10. Нозик, Р. Анархия, государство и утопия. М.: ИРИСЭН, 2008. 456 с.

11. Скиннер К. Понятие государства в четырех языках: Сб. статей / Под ред. О. Хархордина. СПб.: Европейский университет в Санкт-Петербурге; М.: Летний сад, 2002. 218 с.

12. Филиппов А. Ф. Наблюдатель империи (империя как социологическая категория и социальная проблема) // Вопросы социологии. 1992. № 1. С. 89-120

13. Эйзенштадт, Ш. Срывы модернизации // Неприкосновенный запас. 2010. № 6 (74).

14. Этцтони А. От империи к сообществу: новый подход к международным отношениям. М. Ладомир 2004. 298 с.

15. Claessen H. J. M. 1996. State // Encyclopedia of Cultural Anthropology. Vol. IV. New York. P.1255

16. Jasay A. de. Against Politics. London: Routledge, 1997. Р. 543.

17. John A.Armstrong, Nations before Nationalism (Ghapel Hill: University of North Carolina Press, 1982); Michael W.Doyle, Empires (Ithaca: Cornell University Press, 1986); Суни, РональдГригор. Уроки империи: Россия и Совесткий Союз. / ПРОГНОЗИ∑, Номер 4 (8), Зима 2006, С. 136-161.

Bibliography

1. Aristotle. “Policy. The Constitution of the Athenians”. M., Misl, 1997. 343 p.
2. Baburin S.N. World of empires: territory of the state and world order. М.: Маgistr Infra-М., 2010. 534 p.
3. Badi B. From the sovereignty of the state to its viability // World policy and international relations in 199o-s: ideas of the American and French researchers: Transl. from English and French / Edited by M.M. Lebedeva and P.A. Tsigankov. М., 2001. 238 p.
4. Veber M. Selecta. М., 1990. 808 p.
5. State as a piece of art: 150 th anniversary of the concept: Collection. of articles // Institute of philosophy RAS, Moscow-Petersburg Philosophical club; Editor-in-Chief A.A. Guseinov. M.: Letniy sad, 2011. 288 p.
6. Grinin L.E. Political aspect of a historical process. State and historical process. M.Librokom. Edition 2, changed and revised. 2010. 264 p.
7. Catch Latin phrases. 4000 famous phrases, aphorisms, set phrases by outstanding ancient authors. Compiled by Tsybulnik Yu.S. M.: EKSMO, Folio, 2008. 430 p.
8. Locke J. Compositions in three volumes: V. 3. M.: Misl, 1988. 668 p. (Philosoph. Heritage. V.103). 406 p.
9. Malkov S.Yu. Logics of evolution of a political organization of the state. М.: КомKniga, 2007. 345 p.
10. Nozik R. Anarchy, state and Utopia. М.: IRISEN, 2008. 456 p.
11. Skinner K. Notion of the state in four languages: Coll. of articles / Edited by O. Kharhodin. StPetersb.: European university in StPetersburg; M.: Letniy sad, 2002. 218 p.
12. Fillipov A.F. Observer of an empire (empire as a sociological category and social problem) // Voprosy sotsiologiyi. 1992. № 1. P. 89-120
13. Eisenstadt Sh. Break of modernization // Emergency reserve. 2010. № 6 (74).
14. Etzioni A. From the empire to the community: a new approach to international relations. M. Ladomir. 2004. 298 p.
15. Claessen H. J. M. 1996. State // Encyclopedia of Cultural Anthropology. Vol. IV. New York. P.1255
16. Jasay A. de. Against Politics. London: Routledge, 1997. Р. 543.
17. John A.Armstrong, Nations before Nationalism (Ghapel Hill: University of North Carolina Press, 1982); Michael W.Doyle, Empires (Ithaca: Cornell University Press, 1986); Suni, Ronald Grigor. Lessons of empire: Russia and Soviet Union. / PROGNOZIS∑, Number 4 (8), Winter 2006, P. 136-161.

Imperium vs etat nation? On the question of correlation of notions “empire” and “state”

Purpose. To determine if it is possible to use the notion of “state” in relations of empire political systems and if yes, to what type of states empires can be referred.

Methods. Historical-comparative, structural-functional. Based on the principles of a systematic approach, the author uses methods of analysis, synthesis, assessment, correlation and comparison.

Results. The author reviews scientific discussions in the segment of the political philosophy language towards the essence of “state” in their application to the subject of research of empires. The author also gives a retrospective of the notion “state” as our national scientists explained it in the Post-Soviet period. The author gives a positive answer to the main question and offers his own classification.

Scientific novelty. The author concludes that the empire is a “state” if we explain the latter mainly though administrative institute. However, empires as states differ typologically from other types of states, in particular - national state.

Илья Рогов

Все государства-нации похожи друг на друга, каждая империя уникальна в своей структуре и организации. Является ли империя лишь терминологической разновидностью политического государства, либо мы имеем дело со специфической формой организации политического, – центральный вопрос, встающий рано или поздно перед всяким исследователем имперских систем. Решение этого вопроса не принадлежит только к области разума; традиции, ценности и политические предпочтения вносят немалую лепту в каждый из двух возможных ответов.

Не претендуя на полноценное изложение данной мировоззренческой проблемы, очертим круг узловых проблем, касающихся верификации смыслов «империи» и «государства».

Количество определений понятия «империя» столь обширно, что их анализу можно посвятить полноценную монографию. В целях экономии мысли (и пространства текста) используем самое простое из имеющихся определений: значительный территориальный объем, универсальная и притягательная идея и ощутимое воздействие на историческое развитие человечества.

Если оценивать империю по времени возникновения, то это – одно из древнейших политических образований. Учитывая, что современной форме государственного устройства – национальному государству – менее пятисот лет и неизвестно, переживет ли оно коллизии постбиполярного мира, империя предстает перед нами как наиболее древний из известных нам способов организации пространства.

Вырисовываются две возможности. Первая заключается в том, чтобы признать империю не просто большим государством, но государством, обладающим качественными отличиями. Вторая же состоит в признании империи устарелым (подобно полису) типом государства и в провозглашении современных глобальных игроков, региональных лидеров и мирового гегемона политическими системами, покоящимися на качественно иных основаниях.

Империя – политическая государственная система, в которой ряд естественных атрибутов обычного (национального) государства сочетается со свойствами, не характерными для последнего как в административном, так и в географическом смыслах. Централизованная государственная бюрократия редко формируется в рядовых национальных государствах. В публицистике даже укоренился термин «имперская бюрократия»1 . Если управление политического государства возможно описать в понятиях «центр – периферия» , то в имперской системе данная схема часто трансформируется в формулу «метрополия – колония».

Поэтому, строго говоря, терминологически неверно использовать слова «империя» и « государство» как синонимы. Следует употреблять формулировки «имперская политическая система» или «полиэтническая политическая
система». Империю называют государством как в силу устоявшейся традиции, так и по причине громоздкости приведенных определений.

Дискуссия о противопоставлении империи государству приобрела столь значимый смысл , во многом благодаря империофобии 90-х гг. ХХ в. Тогда преследовались, в первую очередь, идеологические цели: показать, что среди всех форм государства существует атавизм – устаревшая форма устройства, которая, в общем-то, и не государство, а достойное забвения брутальное господство. Нашумевшая работа М. Хардта и А. Негри не только не внесла ясность, но во многом послужила умножению смыслов и ассоциативных шлейфов данной проблемы.

А.Ф. Филиппов, указывая на специфику империи как социальной системы, выделял специфическую имперскую политическую форму, которая, в отличие от государственно-политической, не нуждается в международной легитимации и созерцается изнутри как «некий малый космос, встроенный в большой – совокупный порядок бытия, – но отнюдь не в систему международных отношений»3 .

Идентификация империи и государства может содержать серьезную терминологическую ловушку. Когда мы сталкиваемся с утверждением, что «империя – это высшее состояние государства», столь распространенное, к сожалению, в отечественной мысли, следует быть осторожным. Тот, кто таким образом формулирует свою мысль, либо поверхностно представляет предмет своего интереса, либо осознанно идентифицирует империю с автократической властью. Империологу-исследователю следует полагать империю государством, но иным, нежели современное национальное государство.

Об истории понятия государства говорится в работе профессора Лондонского университета К. Скиннера «Понятие государства в четырех языках» . Слово «государство» кажется нам совершено привычным. Но его современный смысл, как и процесс становления, есть результат лингвистической и политической инновации XIV–XV вв. К Римской империи понятие «государство» неприменимо: там было то, что римляне называли res publica. Из всех институтов современного государства в Imperium Romanum имели место только налоги и армия. Латинское слово status, наряду с такими эквивалентами из национальных языков, как estat, stato и state, становится общеупотребительным в разнообразных политических контекстах, начиная лишь с XIV в. Lo stato – термин, используемый Макиавелли, в его время еще не означал «государство» в современном понимании. В начале столетия данные термины использовались главным образом для указания на величие и высокое положение правителей, но уже в конце столетия – как показатель состояния дел королевства (республики).

Как же термин status и его производные приобрели современный смысл? Скиннер, обращаясь к текстам XIII в., показывает, что всевозможные кондотьеры и прочие узурпаторы власти были озабочены удержанием собственного status principis – положения суверенного правителя, что было возможно при соблюдении двух принципиальных условий: стабильности политического режима и сохранения (а лучше – приращения) территорий области или города-государства. В результате такого подхода термины status и stato неизбежно начинают служить для обозначения территории.

Далее Скиннер утверждает, что современная трактовка государства восходит к теоретикам светского абсолютизма конца XVI – XVII вв. (Т. Гоббс). Классическая республиканская теория отождествляет государство и граждан, которые не «передают», а всего лишь «делегируют» свою власть правителям.

Каждое из понятий (civitas, stato и state) может быть включено в имперскую структуру, но их логический объем не идентичен империи. Существовало несколько исторических видов самих империй. Imperium – так можно называть империи Древнего мира. Sanctum Imperium – подходящее название для империй средневековья. Колониальные национальные империи – название для империй эпохи Великих географических открытий. Сверхгосударства – термин, применимый и используемый в последние 60 лет.

Наблюдая длительную историческую перспективу, мы фактически имеем дело с деградацией идеи всемирной империи как унифицированного политического, правового, религиозного и цивилизационного пространства в идею предпочтения первичности суверенитета государства как сегмента политической системы. Рассматривая соотношение империи и национального государства, не стоит забывать, что за каждым теоретическим правовым и социальным понятием стоит реальная общность, не на бумаге, но на деле олицетворяющая границы и формы его воплощения.

Нации XIX в. населяли метрополии стран с колониальными владениями. Были ли это «нации господ» по отношению к подчиненным народам или нет – вопрос отдельный. Современные нации европейских государств – совокупность потомков белых колонизаторов и наиболее лояльных режиму аборигенов. Колониальные империи в процессе распада «сняли сливки» с колонизированных народов, создали привлекательные условия для жизни представителям региональных социальных элит. Нация как центральный элемент этнической структуры колониальной империи несет на плечах «тяжкое бремя белого человека». Но нация постимперского пространства и времени – уже гибрид этноса метрополии и социальных элит этносов периферий.

Каковы же различия между имперским государством и государством-нацией, помимо хронологической последовательности? Э.А. Паин в качестве первого критерия рассматривает вопрос о гражданстве и подданстве и утверждает, что «государства-нации отличаются от империй тем, что основаны не на принудительном, а на добровольном объединении как отдельных граждан, так и социально-территориальных сообществ».

Абстрагируясь от традиционного противопоставления империи и нации, зададимся вопросом более интересным: возможна ли национальная империя? Такую попытку на протяжении не скольких столетий пытались осуществить немцы. От Sacrum Imperium Romanum Nationis Teutonicae – Священной Римской империи германской нации – через Германскую империю Гогенцоллернов к Третьему рейху Гитлера. И если первая была еще не национальной, последняя – предельно извратила идею сочетания имперского и национального, то промежуточный вариант XIX в. можно признать относительно удачной попыткой.

Колониальные империи пошли по иному пути развития. В них наблюдалось формирование наций в метрополиях параллельно построению империи. Континентальные империи (Россия, Турция, Персия) подарили историкам иную тему для наблюдений – размывание ареала обитания титульного этноса. После распада таких политических образований власти приходится создавать нацию практически заново.

Империя – более древняя реальность, нежели современное национальное государство, и потому не сводима к нему, но способна органически включать многие из институтов национального государства. Политический смысл понятия «империя» изменился в меньшей степени, нежели понятие «государство». Ответа на вопрос, что творит историю империй, мы никогда не получим в законченной форме. Но настанет день, когда наиболее существенные элементы этого процесса будут выделены исследователями из проявлений социального (как структуры), политического (как идеи) и исторического (как комплиментарности).

Журнал Власть, 04.2011

26.11.2013

ВОПРОСЫ

УПРАВЛЕНИЯ

IMPERIUM VS ETAT NATION?

К ВОПРОСУ О СООТНОШЕНИИ ПОНЯТИЙ «ИМПЕРИЯ» И «ГОСУДАРСТВО»

Рогов И. И.

кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры социологии Южно-Российского института-филиала, Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации (Россия), 344022, Россия, г. Ростов-на-Дону, ул. Пушкинская, д. 70, ауд. 805, [email protected]

УДК 321 ББК 66.033.12

Цель. Определить, можно ли в отношении имперских политических систем использовать понятие «государства» и если да, то к какому типу государств относятся империи.

Методы. Историко-сравнительный, структурно-функциональный. Опираясь на принципы системного подхода, автор применяет методы анализа, синтеза, оценки, сопоставления и сравнения.

Результаты. Проводится обзор научных дискуссий в сегменте языка политической философии в отношении сущности «государства» в их применимости к предмету исследования империй. Дана ретроспектива понятия «государства», как оно трактовалось в отечественной мысли в постсоветский период. На целевой вопрос дан положительный ответ. Предложена классификация.

Научная новизна. Автор приходит к выводу, что империя является «государством», если последнее трактовать преимущественно через административный институт. Однако империи как государства типологически отличаются от остальных видов государств, в частности - национального государства.

Ключевые слова: империя, государство, национальное государство, колониальная империя, политический язык, политическая философия, администрирование, суверенитет, легитимность.

IMPERIUM VS ETAT NATION? ON THE QUESTION OF CORRELATION OF NOTIONS “EMPIRE” AND “STATE”

Candidate of Science (Philosophy), Assistant Professor, Assistant Professor of Sociology Department of the Southern-Russian institute-branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (Russia), room 805,

70 Pushkinskaya str., Rostov-on-Don, Russia, 344022, [email protected]

Purpose. To determine if it is possible to use the notion of “state” in relations of empire political systems and if yes, to what type of states empires can be referred.

Methods. Historical-comparative, structural-functional. Based on the principles of a systematic approach, the author uses methods of analysis, synthesis, assessment, correlation and comparison.

Results. The author reviews scientific discussions in the segment of the political philosophy language towards the essence of “state” in their application to the subject of research of empires. The author also gives a retrospective of the notion “state” as our national scientists explained it in the Post-Soviet period. The author gives a positive answer to the main question and offers his own classification.

Scientific novelty. The author concludes that the empire is a “state” if we explain the latter mainly though administrative institute. However, empires as states differ typologically from other types of states, in particular - national state.

Key words: empire, state, national state, colonial empire, political language, political philosophy, administration, sovereignty, legitimacy.

© Рогов И. И., 2015

И ПОЛИТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ

Рогов И. И.

В истории политической науки имели место обоснования различных исторических видов государств: государства полисного типа, феодальной монархии, современного национального государства и проч. Однако один вид государств - империи - так и не получил серьёзного научного обоснования, и, более того, существуют серьёзные сомнения, можно ли вообще называть «империю» «государством». В данной статье поставлена цель выявить существенные, концептуальные позиции, по которым можно было бы ответить, государство ли империя, и если да, то какое.

Единого, общепризнанной в науке и закреплённой в праве дефиниции «государства» не существует. Его определяют через способность вступать в дипломатические отношения, через суверенитет, через аппарат принуждения и т. д. Это было подробно показано в работах таких учёных, как Б. Бади , С. А. Бабурин , Ш. Эйзенштадт , Р. Нозик , К. Скиннер и др. Однако, определённая генерализация всё же имеется. Термин «государство» употребляется в двух основных смысловых коннотациях. Первый - обозначает все исторические политические субъекты, которые когда-либо вступали друг с другом в дипломатические контакты, воины, торговые и прочие союзы, обладали верховной властью, армией, аппаратом принуждения, правовой системой, являлись государствами или считались таковыми . В этом значении понятие «государство» употребляется в обыденной коммуникации, в публицистике, в общей политологии и в общей истории. В этом значении «империя», конечно, государство. Точнее, специфическая разновидность государств.

Второй смысловое значение соотносит «государство» с конкретным историко-политическим субъектом - национальным государством Западной Европы эпохи Нового Времени, а точнее - периода с Вестфальских мирных договоров примерно до наших дней. «Национальное государство» - уникальный политический субъект, со своей собственной правовой и структурной спецификой . В этом смысле «империя», конечно же, не может быть «государством». Хотя из истории мы знаем, что в Новое Время сформировались могущественные колониальные империи, в структуре которых национальные государства, расположенные на территории Западной Европы выполняли функции центрального звена - метрополий, вся империя конечно же не может быть государством в его национальном контексте.

То есть, проблема состоит в том, что на уроне политико-правовой теории «национальное государство» и «империя» - несопоставимые понятия, а в истории и в политических процессах - ряд национальных государств, всё же выстроили специфическую имперскую структуру.

Исследование указанной проблемы может иметь множество аспектов, из которых в этой статье мы коснёмся нескольких, но центральных.

Первый из них - лингвистический. Он предполагает необходимость уточнить понятие государства, в котором помимо общего значения слов есть и конкретные языковые смыслы. Государство, оно же state (англ.), оно же Stato (итал.), оно же Staat (нам.), оно же Etat (франц.), оно же Estado (исп.). Все эти версии, происходящие от латинского корня, естественным образом друг с другом схожи. Схожи примерно и их смыслы. Однако, тот, смысловой объём, который на Западе обозначается термином state, это не совсем «государство» в русском языке . Для современного Запада State - такое государство, в котором власть ограничена конституцией, писаной или неписаной, и которая основывается на теории прав человека.

В работе профессора Лондонского университета Квентина Скиннера «Понятие государства в четырех языках» данный вопрос подробно проанализирован.

Слово «государство» кажется нам совершено привычным. Но его современный смысл, как и процесс становления есть результат лингвистической и политической инновации XIV-XV веков. И к Римской империи, утверждает профессор Скиннер, понятие «государства» неприменимо: там есть то, что римляне называют res publica: «общественная власть», «общее дело». Из всех институтов современного государства в Imperium Romanum имели место только налоги и армия. Латинское слово status, наряду с такими эквивалентами из национальных языков, как estat, stato и state, становится общеупотребительным в разнообразных политических контекстах и начиная только с XIV века. Lo stato - термин, используемый Макиавелли, во время его жизни ещё не означало «государство» в современном понимании. Макиавелли обозначил этим неологизмом - «Lo stato» новую для своего времени реальность - так называемые «новые монархии», которые мы, потомки, знаем под обозначением «абсолютизм» и «абсолютистские монархии». Правители этих монархий разрушали предыдущую систему социальной иерархии, рассматривая и высшую дворянскую прослойку и низшие классы как инструменты в достижении целей государственного механизма. Административная власть в эпоху, предшествующую жизни Макиавелли, то есть до Реформации, до кризиса феодализма, не могла быть названа «Lo stato», и не соответствовала этому понятию. Соответственно, империи, появившиеся в де-ренесансную, до-макиа-веллевскую эпоху, не являются «Lo stato».

В русской истории наиболее близко соответствовали сущности «Lo stato» режимы Ивана Грозного и Петра Первого, которые ради своих политических

И ПОЛИТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ

Рогов И. И.

целей не считались ни с жертвами ни с методами, и, что показательно, вели себя с представителями всех социальных слоёв одинаково жестоко, как и, к примеру, Генрих VIII.

Как же термин status и его производные приобрели современный, и, главное - универсальный, общеупотребительный и единственный смысл? Скиннер, обращаясь к текстам XIII века, показывает, что всевозможные кондотьеры и прочие узурпаторы власти были озабочены удержанием собственного status principis -положение суверенного правителя, что было возможно при соблюдении двух принципиальных условий: стабильности политического режима и сохранении, а лучше - приращении территорий области или города-государства . В результате в общественном сознании термины status и stato закономерно начинают служить для обозначения территории.

Далее Скиннер утверждает, что современная трактовка государства восходит не к республиканцам, но к теоретикам светского абсолютизма конца XVI - XVII века (в частности, у Г оббса), приводя следующие аргументы. Классическая республиканская теория отождествляет государство и граждан, которые не «передают», а всего лишь «делегируют» свою власть правителям. Кроме того, в данной традиции терминам status и state предпочитаются civitas или respublica, которые, например, республиканец Локк передает по-английски как city или commonwealth .

Но, и не зная о Скинере, из истории мы знаем о научной тенденции, имевшей место в конце XIX века, которая утверждала, что в эпоху национализма и империализма многонациональные и многоязычные государства - реликты трёх предыдущих веков - обречены на гибель, а будущее за крупными государствами с большими территориями, объединяющими однородные нации . На этой идее, которая сама являлась гибридом нарастающего национализма и экспансионистского империализма, во многом был построен Второй - кайзеровский Рейх, и, позже, конечно, Третий. Национализм и национальное государство мыслились как социально-политические единицы значительных размеров, склонные к доминированию в международной политике. Противопоставление их империям ещё не было актуально, и современники полагали естественным перетекание одной формы политической организации в другую . Лишь по результатам Второй Мировой войны произошло разграничение на собственно «национальные государства» и современные империи - сверхдержавы.

Каким же тогда государством следует полагать империю? Civitas, stato и state могут применяться лишь ограниченно: максимум - в отношении морских колониальных империй Нового Времени. Каждое из этих понятий может быть включено в имперскую

структуру, но их логический объём империи не идентичен. Ситуация осложняется тем, что самих империи существовало несколько исторических видов: континентальные, колониальные, номадические. Сверхдержавы - термин, применимый и используемый последние 60 лет и сейчас.

Форма государств Запада Нового Времени - национальное государство - это такая организация политической власти, при которой власть ограничена правом, а сущность права рассматривается именно как свобода. В русском языке «государство» означает принадлежность, «нечто государево, государево достояние», но уж никак не такое публично-правовое состояние, которое было обозначено понятийным рядом «право» и «свобода». Это не значит, что один смысл хуже другого. Но в русском языке термин «государство» обозначает качество «принадлежности к» и отвечает не только на вопросы «что?», и «какое?», но и «чьё?».

Исторически в России государство как институт, никогда, за исключением краткого «ельцинско-горбачёвского» периода не противопоставлялось империи и как идее, и как организации . Логично и естественно, что в русском языке на терминологическом уровне «государство» может быть «империей», а может не быть, но уж точно не противопоставляет себя ей. Смысл этого возможного симбиоза но не противоположности заложен на лингвистическом, смысловом, архетипическом уровне языка, а значит, и коллективного бессознательного.

Второй аспект среди обозначенной проблемы состоит в самом «национальном государстве», точнее - в соответствии реальных национальных государств идеи национального государства как такового.

Теория национального государства создавалась для обслуживания реальности, сформированной Вестфальской системой международного права. Однако она никогда не удовлетворяла поставленной задаче: национальные меньшинства - суть реальность даже в классических национальных государствах Западной Европы . Не существует примера, когда государство средних размеров (не карликовое) этнически монолитно. Помимо этого, понятие «национального государства» постепенно усложнило своё содержание и слилось с понятием «демократического государства» или государства вообще .

Современная разновидность национального государства - правовое государство. Теория правового государства такова, что не предполагает включение в список своих конкретных воплощений имперской административной единицы. Парадигмальные основания теории правового государства - теория общественного договора и концепция естественного права создавались без оглядки на имперскую реальность и даже в отрицании этого принципа .

И ПОЛИТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ

Рогов И. И.

Государство всеобщего благоденствия есть высшая форма развитого правового государства, хотя последнее и не обязательно приводит к первому. Империя - властная система, которая может быть основана на праве, понятом как свобода, а может и не быть, но точно не правовое государство современного мира. Её сложно идентифицировать через правовую терминологию. Существование правовых систем в имперских системах исторически неоднозначно. Первая из империй, осознавших самое себя - римская - предстаёт нам как достойный уважения и восхищения источник права. Fiat justitia et pereat mundus - пусть рухнет мир, но свершится закон, - эта крылатая латинская фраза лучшее свидетельство отношения к закону в некоторых империях. Однако история других империй оставляет серьёзные вопросы.

Как субъекты международного права национальные государства представляют некоторую общность, но как по своему генезису, так и по исторической судьбе они образуют различные группы. Важно признать, что само по себе национальное государство не исключает имперскую форму организации в ином регионе. Бельгия, Франция, Италия, Португалия -перед нами примеры типичных национальных государств европейского региона. Они же - колониальные империи за его пределами. Одни - успешные, другие -неудавшиеся.

Даже из этого краткого обзора ясно, что сравнение империи и государства может предполагать серьёзную терминологическую ловушку.

Чтобы хотя бы примерно обозначить, в чём состоит уникальность империи как политической единицы, обратимся к классике отечественной социологической мысли, к соотечественнику, профессионально исследующему смыслы социального и политического пространства - А. Ф. Филиппову.

«Государственно-политическое», по А. Ф. Филиппову, оформлено, поскольку речь идет о его очерченных границах, которые отделяют его не от неполитического, но от иной политической формы, иного государства... Его форма определяется изнутри, поскольку государство суверенно на своей территории. Его форма определяется и извне, поскольку все ведомое пространство занято другими государствами.. Однако во всяком случае граница остается социальным артефактом, поскольку разделяет на географическом узоре множество похожих друг на друга государств .

«Имперски-политическое», по версии А. Ф. Филиппова отличается тем, что имперская фигура может, конечно, наблюдаемая извне, в особенности в нынешнем, глобализированном мире, быть неотличима от большого государства. Но смысл имперского пространства состоит в том, что изнутри империи оно созерцается как некий малый космос, встроенный

в большой - совокупный порядок бытия, - но отнюдь не в систему международных отношений, где только взаимопризнание государств гарантирует сохранность границ. Пространство империи не нуждается в такой легитимации .

Хотя слова А. Ф. Филиппова следует рассматривать как одну из возможных интерпретационных версий, в ней всё же указаны аспекты различия смыслов «государства» и «империи».

Повторим ещё раз: мало того, что слово «государство» имеет в русском языке смысловые коннотации принадлежности, совершенно не совпадающие с смысловым объёмом западного аналога - state; само слово для обозначения административно-политических единиц (систем, структур), господствующих на определённой территории - всего одно. «Государство» у нас и полис, и феод, и абсолютная монархия, и капиталистическая республика, и традиционная (патримониальная) империя, и тоталитарная система, и кочевая империя и сверхдержава. Разумеется, смысл термина максимально размыт, потерян, бессодержателен. Империя - не государство в смысле state. Но она и не «государево». Она - специфически организованный административный субъект, действующий в пределах пространства, на которое способно распространить своё влияние.

Не претендуя на исчерпывающий характер заявленной проблемы, сформулируем следующие положения.

Империя - суть государство. Но она - не lo stato (state), хотя само state может быть её составной частью - метрополией. Империя - специфически организованный административный субъект, действующий в пределах пространства, на которое способно распространить своё влияние.

В конченом итоге противопоставление империи государству вообще, и, государству-нации в частности, лишено смысла и не только исторически, но и теоретически. Это - как противопоставлять целое части. Империя включает в себя современное государство, но универсальнее последнего.

Встаёт вопрос, как типологизировать их отношения. Необходимо определить такую черту, которая была бы общей для всех исторических государств. Хорошо бы выбрать «легитимность», но это окажется неправдой. В истории достаточно примеров существования государств даже без внутренней легитимности: они называются тираниями. К тому же, легитимность - скорее качество власти. «Суверенитет» на эту роль тоже не годится: не все государства современного мира обладают полным суверенитетом; то же можно наблюдать и в исторической ретроспективе. Осталось право на использование силы; вооружённой силы.

Макс Вебер, а за ним и Шмуль Эйзенштадт - лишь наиболее известные имена среди тех, кто определяет

И ПОЛИТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ

Рогов И. И.

государство через право или просто способность использовать силу . Но инструменты физического принуждения - полиция или армия являются именно инструментами, атрибутами у центрального государственного института - института администрирования.

В своей известной работе «Политика как призвание и профессия» Макс Вебер пишет: «дать социологическое определение современного государства можно, в конечном счете, только исходя из специфически применяемого им, как и всяким политическим союзом, средства - физического насилия».

Не оспаривая Вебера трансформируем его формулировку: «дать определение государства как такового можно, в конечном счёте, только исходя из специфически используемого им, как политическим союзом, института администрирования».

Администрирование - общее свойство у всех государств человеческой истории. Даже номадические общества, в отношении государственности которых развиваются бурные дискуссии , содержали этот институт, а именно систему отношений, в которой один субъект политического действия отдаёт приказ, а другой (или другие) его исполняет и следят за исполнением.

Если использовать критерий «администрирования» как общий для всех государств идентификатор, мы получим примерно следующую схему (рис. 1).

Сейчас не так важно, исчерпывающ ли список иных разновидностей государств (национального, феодального, племенного и полисного), полностью ли он терминологически корректен в научном смысле. Важно, что на онтологическом уровне в понятийном сегменте политической теории империя является государством,

если последний термин используется как обозначение класса историко-политических акторов. При этом «империя» - термин, который соотносится уже с видовым обозначением нескольких исторических типов империй - континентальных, колониальных, нома-дических, сверхдержав и т. д. Прочие же государства относятся к иной разновидности историко-политических субъектов.

Отметим, что на историческом уровне такой дихотомии не наблюдается, поскольку каждый из перечисленных в этой схеме субъектов политической истории входил в империи, составляя либо центральную, либо периферийную её части. Так, в морской колониальной империи Новго Времени как особом подвиде имперских систем национальное государство выполняло функцию метрополии, а различные феодальные монархии и племенные союзы - колоний. Но это уже предмет отдельной дискуссии.

Литература:

1. Аристотель. «Политика. Афинская полития». М, Мысль, 1997. 343 с.

2. Бабурин С. Н. Мир империй: территория государства и мировой порядок. М.: Магистр Инфра-М., 2010. 534 с.

3. Бади Б. От суверенитета государства к его жизнеспособности // Мировая политика и международные отношения в 1990-е годы: взгляды американских и французских исследователей: Пер. с англ. и фр. / Под ред. М. М. Лебедевой и П. А. Цыганкова. М., 2001. 238 с.

4. Вебер М. Избранные произведения. М., 1990. 808 с.

5. Государство как произведение искусства: 150-летие концепции: Сб. статей // Институт философии РАН,

И ПОЛИТИЧЕСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ

Рогов И. И.

Московско-Петербургский философский клуб; Отв. ред. А. А. Гусейнов. М.: Летний сад, 2011. 288 с.

6. Гринин Л. Е. Политический срез исторического процесса. Государство и исторический процесс. М. Либроком. Изд. 2, испр. и доп. 2010. 264 с

7. Крылатые латинские выражения. 4000 знаменитых фраз, изречений, устоячивых выражений от великих авторов античности. Составитель - Цыбуль-ник Ю. С. М.: ЭКСМО, Фолио, 2008. 430 с.

8. Локк Дж. Сочинения в трех томах: Т. 3. М.: Мысль, 1988. 668 с. (Филос. Наследие. Т. 103). 406 с.

9. Малков С. Ю. Логика эволюции политической организации государства. М.: Ком Книга, 2007. 345 с.

10. Нозик Р. Анархия, государство и утопия. М.: ИРИ-СЭН, 2008. 456 с.

11. Скиннер К. Понятие государства в четырех языках: Сб. статей / Под ред. О. Хархордина. СПб.: Европейский университет в Санкт-Петербурге; М.: Летний сад, 2002. 218 с.

12. Филиппов А. Ф. Наблюдатель империи (империя как социологическая категория и социальная проблема) // Вопросы социологии. 1992. № 1. С. 89-120

13. Эйзенштадт Ш. Срывы модернизации // Неприкосновенный запас. 2010. № 6 (74).

14. Этцтони А. От империи к сообществу: новый подход к международным отношениям. М. Ладомир 2004. 298 с.

16. Jasay A. de. Against Politics. London: Routledge, 1997. Р. 543.

17. John A. Armstrong, Nations before Nationalism (Ghapel Hill: University of North Carolina Press, 1982); Michael W. Doyle, Empires (Ithaca: Cornell University Press, 1986); Суни, Рональд Григор. Уроки империи: Россия и Совесткий Союз. / ПРОГНОЗИ£, Номер 4 (8), Зима 2006, С. 136-161.

1. Aristotle. “Policy. The Constitution of the Athenians”. M., Misl, 1997. 343 p.

2. Baburin S. N. World of empires: territory of the state and world order. М.: Маgistr Infra-М., 2010. 534 p.

3. Badi B. From the sovereignty of the state to its viability // World policy and international relations in 199o-s: ideas of the American and French researchers: Transl. from English and French / Edited by M. M. Lebedeva and P. A. Tsi-gankov. М., 2001. 238 p.

4. Veber M. Selecta. М., 1990. 808 p.

5. State as a piece of art: 150th anniversary of the concept: Collection. of articles // Institute of philosophy RAS, Moscow-Petersburg Philosophical club; Editor-in-Chief A. A. Guseinov. M.: Letniy sad, 2011. 288 p.

6. Grinin L. E. Political aspect of a historical process. State and historical process. M. Librokom. Edition 2, changed and revised. 2010. 264 p.

7. Catch Latin phrases. 4000 famous phrases, aphorisms, set phrases by outstanding ancient authors. Compiled by Tsybulnik Yu. S. M.: EKSMO, Folio, 2008. 430 p.

8. Locke J. Compositions in three volumes: V 3. M.: Misl, 1988. 668 p. (Philosoph. Heritage. V. 103). 406 p.

9. Malkov S. Yu. Logics of evolution of a political organization of the state. М.: Ком Kniga, 2007. 345 p.

10. Nozik R. Anarchy, state and Utopia. М.: IRISEN, 2008. 456 p.

11. Skinner K. Notion of the state in four languages: Coll. of articles / Edited by O. Kharhodin. StPetersb.: European university in StPetersburg; M.: Letniy sad, 2002. 218 p.

12. Fillipov A. F. Observer of an empire (empire as a sociological category and social problem) // Voprosy sotsi-ologiyi. 1992. № 1. P. 89-120

13. Eisenstadt Sh. Break of modernization // Emergency reserve. 2010. № 6 (74).

14. Etzioni A. From the empire to the community: a new approach to international relations. M. Ladomir. 2004. 298 p.

15. Claessen H. J. M. 1996. State // Encyclopedia of Cultural Anthropology. Vol. IV. New York. P. 1255

16. Jasay A. de. Against Politics. London: Routledge, 1997. Р 543.

17. John A. Armstrong, Nations before Nationalism (Ghapel Hill: University of North Carolina Press, 1982); Michael W. Doyle, Empires (Ithaca: Cornell University Press, 1986); Suni, Ronald Grigor. Lessons of empire: Russia and Soviet Union. / PROGNOZIS^, Number 4 (8), Winter 2006, P. 136-161.